Вы здесь: Творческий Абсолют
Абсолют в Западной философии
Метамодернизм
Положения и идеи метамодернизма



Метамодернизм характеризует радикальная открытость, устремленность к трансцендентному, уход от нормы, возвращение великих нарративов и мифов, возвращение к «вечному» и «универсальному», обращение к надличному, надавторскому, к архетипическим формулам, возврат к корням, общим концепциям и универсальным идеям.
«Над-модерновая» позиция создается колебанием, «раскачиванием» между модернистской постмодернистской установками, конструкцией и деконструкцией, иронией и искренностью, постоянной сменой модусов работы с миром и культурой, стремлением достижения метатрансцендентного состояния превосходства.
Метамодернизм характеризуется такими понятиями как транспарентность – открытость, информационная прозрачность, простота и ясность, трансгрессия, представляющая собой преодоление пределов и порогов, переход непроходимых границ, прежде всего — границы между возможным и невозможным, а также само стирание границ между трансцендентным и имманентным.
Осмысление единства трансцендентного и имманентного в метамодернизме возможно в рамках индивидуального эстетического переживания.
«Мелочи ценны и сами по себе, и той возможностью передышки, что они предоставляют, теми моментами радости, знамениями личных или общих человеческих смыслов. Красота, которую лирический герой видит в ежедневных происшествиях, в природе, в людях, в событиях, даже в городском пейзаже, иногда указывает на что-то более глубинное — культурную отсылку, пример непостижимого, откровение в камерном масштабе». (Александра Думитреску).
Гари Форрестер так характеризует метамодернизм: «Он пытается определить «высший общий фактор» из разнообразия духовных выражений во времени и через искусственные границы».
Если в модернизме энергия прямого высказывания, вычерчивает вертикаль, создаваемую некой сверхидеей, то в постмодернизме господствует тотальная уравнивающая ирония, внутри которой невозможно утверждение какой-либо универсальной сверхидеи. При этом метамодернизм, продолжая осознавать невозможность этой сверхидеи, начинает снова «серьезно играть» в нее. Так, энергия модернизма, возвращаясь на новом уровне, дает особый «метамодерный» аффект. (Настасья Хрущёва).
Новая вера и новая религия
Метамодерн— это своего рода новая религия, прорыв к сакральному, к Богу, Вечному, Вневременному, Духовному и Сакральному. Он выходит за рамки физического опыта в поле трансцендентного, являясь творческой моралью, религией личности и свободы. Сакральное не подвержено осмыслению или описанию. Новое мышление, отбрасывает формальную логику, отрицает старых догматов и представляет собой фактически «новое чувствование». «Сакральная наполненность лежит за гранью логики, никак не соприкасается с религиями и интеллектуальными конструкциями, поскольку является продуктом другой системы координат, где все вышеперечисленные схемы не только не имеют никакой силы — они попросту не имеют там места…Любое подобие порядка нуждается в немедленной деконструкции — в освобождении Смысла, вокруг которого человеческая культура так любит строить ограждения из форм, жестов и идеологий». (Мария Серова, «Манифест русского метамодерна»).
Метамодернизм с его «новой прямотой» высказывания возвращает возможность и «новой веры», поданной, осциллирующем ключе. Человек культуры метамодернизма, конституируется отсутствием внутриличностной конфронтации между истиной и верой. Его отличает стремление к истине с одновременным руководством верой.
(Анатолий Гребенюк).
Сакрализованная сентиментальность.
Метамодерные меланхолия и эйфория сходятся в особой «новой сентиментальности» метамодерна, наполненной ностальгией по небывшему и одновременно эйфорией желания обрести новый смысл, эйфорией тоски по сверхсмыслу, зачастую приобретающий оттенок сакральности, проявляющейся в «сакральном пространстве» Владимира Мартынова и сакральном минимализме Арво Пярта.
В обоих этих случаях сакральное находится вне конфессиональных и даже собственно религиозных рамок, а обращается к вневременным и общечеловеческим чаяниям. (Настасья Хрущёва).
Метамодернизм отличает стремление к колебаниям, постоянной динамике, нестабильности и притяжение противоположностей. (Люк Тёрнер).
Колебание –это первичнная, всеопределяющая, самодостаточная, категория, ее результат не синтез, не выбор лучшего, но сохранение возвратно-поступательные движения, без стремления «не к лучшему и не к худшему».
Колебание это не бинарность, разделяющий их континуум, равновесие или диалектический синтез, это движение между противоположными полюсами, маятник, качающийся между различными крайностями.
Колебание метамодернизма «это маятник, раскачивающийся между 2,3,5,10, бесчисленными множествами полюсов. Каждый раз, когда энтузиазм метамодернизма качается в сторону фанатизма, серьезность направляет его обратно к иронии; в этот же момент ирония колеблется в сторону апатии, и тогда серьезность (равновесная сила) движет ее обратно в сторону энтузиазма» (Робин ван ден Аккер и Тимотеус Вермюлен).
Суть диалектики метамодернизма «в осцилляции, в непрекращающемся расшатывании и преодолении устойчивых позиций».
Не выбор того или иного полюса, а понимание пульсации мира, где напряжение антиномий есть норма жизни.
Метамодернизм — интеллектуальная стратегия, превращающая «или/или»
в принцип «и/и».
Фундаментальным, сущностным и определяющим колебанием, является осцелляция между модернизмом и постмодернизмом.
Подобно маятнику, метамодернизм балансирует между модернизмом и постмодернизмом, держа в творческом напряжении эти полярности.
«Онтологически, метамодернизм осциллирует между модерном и постмодерном. Он осциллирует между энтузиазмом модернизма и иронией постмодернизма, между надеждой и меланхолией, между наивностью и всезнанием, эмпатией и апатией, единством и множеством, цельностью и фрагментированностью, ясностью и неоднозначностью. Конечно, раскачиваясь туда и обратно, вперёд и назад, метамодерн пытается преодолеть противоречия между (negotiates between) модернизмом и постмодерном». (Робин ван ден Аккер и Тимотеус Вермюлен).
В то же время Рауль Эшельман критикует понятие осцилляции с позиции своей концепции перформатизма: «…я предпочитаю старый добрый гегелевский термин “синтез” фигуре “диалектической осцилляции” между модернизмом и постмодернизмом. Осцилляция понимается как путь к новому диалектическому синтезу, смыслопорождающему синтезу различных полюсов, позволяющему воспринять и осмыслить новые явления в современной культуре».
Александра Думитреску, строящая свою теорию метамодернизма на новых тенденциях литературного творчества считает, что: «…ничего не может развиться или вырасти на земле, которая постоянно движется». Метафорой метамодернизма может быть метафора «набора карт, находящихся в постоянном пересмотре», корабль, который ремонтируют и обновляют во время плавания или дворец, который постоянно модернизируется и делается более красивым и непреступным.
В актуальной версии метамодернизма колебание возводится в Абсолют, но при этом авторы только упоминают об управляющей движением гравитации, не наполняя ее трансцедентальным содержанием и высшим смыслом. Кроме этого первичная структура бинарной взаимосвязи, должна быть дополнена системой свободного и прозрачного сетевого взаимодействия, властвующей в реальных и виртуальных мирах (Сергей Л. Марков).
Метамодернизм не пытается сбежать и оградить себя от реальности. Он принимает идеи объектно-ориентированной онтологии, нового объективизма и реализма, а в самом восприятии реальности сосредотачивается на субстанции и данности предметов. Реальность конституируется взаимодополняющими мирами действительности и виртуальности.
Действительность предстает как субъективная реальность, которая сохраняет связи с объективными мирами, но имеет тенденцию углубления в субъект. Реальность сознания, как и в романтизме, представляет собой «универсум», поскольку заключает в себя все, в том числе и действительность.
Перформативный поворот фокусируется на действии и изменениях в реальности, отрицает метафору мира как текста и предлагает метафору мира как множественности перформативных актов (от лат. performo – действую) или действий, в которых мы принимаем участие, а также концентрирует внима¬ние на перформативности, на анти-междцисциплинарности и пост-гуманистических основаниях знания. (Эва Доманска).
Это опыт «вхождения в новую эпоху, в которой предмет, знак и вещь сливаются воедино способами, создающими эстетический опыт трансценденции». (Рауль Эшельман).
Возвращение к глубине и трансцендентности, возвышенности, глубине и высшему смыслу, но без слепой веры, с сохранением «осознанной наивности» и погруженности в имманентность и хаотичность мира.
Подобное представление о мире представляет собой конструирование новой реальности, новых мифических смысловых систем или метамодернистское мифотворчество, которое включает в себя как постмодернистское состояние сомнения так и модернистский оптимизм.
Метамодернистское мифотворчество никогда решительно не подтверждает и не отвергает идею великих повествований о вере и трансцедентальном начале. Этот хрупкий метамодернистский «теизм» никогда не останавливается на фиксированной точке зрения, никогда не теряет податливости искусства в своих колебаниях между трансцендентным и имманентным. Чувство священного переносится на Природу – на полностью имманентное, но наводящее на размышления о некоторой новой трансцендентности и требующее действий. (Брендан Демпси).
Метамодернизм представляет собой поиск врожденного или естественного, невинного и простого, который становится необходимым и актуальным в результате чрезвычайной сложности. Суть метамодернизма в поиске внутреннего и простого, в раскрытии непосредственного опыта себя и собственной природы, в отличие от модернизма и постмодернизма которые сосредотачивались на отклонении от нормы. Его целью является получения доступа к корням и ощущение простоты за пределами сложности.
Метамодернизм означает попытку исследовать и приспособить законы - внутренней и внешней - природы, понять их и действовать в соответствии с их законами, несмотря на навязанные правила, иерархии или ограничительные социальные практики.
Метафора этого понимания метамодернизма - это поиск корней, который можно приравнять к определению значения и происхождения ситуаций а также элементов постоянства в рамках современной сложности (Чарльз Дженкс, Рой Арундати, Александра Думитреску).
Метамодернизм пересматривает концепцию времени и отвергает постулат постмодернизма о «конце истории», выраженный Фрэнсисом Фукуямой (1992). Происходит постепенный возврат к модернистской идее прогресса и к стреле времени, которая должна достичь некоторой конечной стадии и к метафоре жизни как пути.
Метамодернизм принимает нелинейные пути течения времени, при которых возможно развитие и достижение «открытого мира» безграничных возможностей, а так же метафору времени как спирали, которая объединяет прошлые переживания и сублимирует их.
Метамодернизм «следует нелинейной концепции культурной эволюции. Она может двигаться спиралями и зигзагами, буквой „Г‟, как шахматный конь, и параллельными линиями, которые иногда будут сближаться, но так никогда и не пересекутся» (Светлана Бойм).
Метамодернистское мироощущение предлагает более спокойный и уверенный, оптимистический взгляд на происходящие перемены. Сосредоточение на настоящем имеет адаптивный позитивный смысл, поскольку в потоке стремительно изменяющейся и непредсказуемой жизни долгосрочные перспективы оказались бы ригидными и эволюционно не обоснованными: нельзя запланировать неожиданность, регламентировать спонтанность и творчество. Сокращение горизонтов планирования и перенос внимания в настоящее — здоровая реакция психики человека на трансформации современности. (Марина Гусельцева).
Метамодернизм это попытка мыслить мир целым, отражённым в одном сознании. Он выступает против чрезмерной хаотичности и фрагментированности знаний и утверждает более интегрированный плюрализм, который позволяет позитивно и конструктивно работать над «постпостмодернистским великим мета-нарративом». Целостное культурное пространство метамодерна объединяет действительность и виртуальность. Он представляет собой синтез и интеграцию, «переход границ» и выход за пределы. Метамодернизм стремится не к деконструкции или переосмыслению мира, а к его новому и целостному переживанию.
«Стать всем. Само путешествие так же важно, как и любое воображаемое место назначения. И воображаемый пункт назначения неизменно «домой». (Гари Форрестер).
«Метамодернизм ищет способы преодоления дистанций (особенно дистанций между противоположными явлениями), чтобы воссоздать ощущение целостности, которое позволяет нам — в прямом смысле слова — выходить за пределы окружающей среды и двигаться вперед ради создания позитивных изменений в обществе и мире». (Сет Абрамсон).
Целостность присутствует на всех уровнях восприятия и переживания действительности. Как отмечал Михаил Эпштейн: «…все мы разные, и любовь поворачивается к нам то одной, то другой гранью, но смысл любви как раз в том и состоит, чтобы достраивать нас до целого».
Александра Думитреску пишет, что в стихотворении О’Салливана «Being here» (Быть здесь), «Я» познает реальность не только через зрение (которое может быть субъективным, рационалистическим, даже сексистским, как, например, для Люс Иригарей), но и более полно, целостно, через все органы чувств. Банальное поедание абрикоса превращается в познание реальности, здесь и сейчас, становится моментом радости, который вмещает прошлое и в котором мы осознаем возможности будущего.
«Я» не может существовать в изоляции. Это часть целого, живой сети взаимосвязей, системы, центр внимания которой — этика, на которой эта система и держится. Несмотря на одиночество, причина которому современный индивидуализм и которое только усиливается с развитием технологий, «Я» не находится в изоляции, оно — неотъемлемая часть природы, сложного организма — социального и природного, — за существование и благополучие которого оно чувствует себя ответственным (Александра Думетреску)
В метамодерне людям открывается полнота культуры, потому что можно без иронии и невежества воспринимать всю музыку, литературу, игры и фильмы, ведь в метамодерне нет высокого и низкого, а есть единый поток, где важен каждый элемент. Субъект, культура, политика, философия сливаются в одно постоянно движущееся целое. (Влад Чертыков).
Метамодернизм отличает принятие различных тенденций в философии и искусстве, без всяких попыток разрушить сложившийся порядок вещей. «Допуская наличие различных теорий, метамодернизм продвигает мысль о том, что только в их взаимосвязи и постоянном пересмотре лежит возможность понять природу современных культурных и литературных явлений» (Александра Думетреску).
Наличие системы open-source, открывающей возможность свободного творчества каждого участника глобальной системы взаимодействий.
Метамодернизм основан на предпосылке, что нас - всех нас - объединяет гораздо больше, чем разделяет….Для метамодернистов «мы» не ограничиваются каким-либо конкретным полом, вероисповеданием, расой, этнической принадлежностью, сексуальной ориентацией, способностями или возрастом. «Мы» даже не ограничиваются нашим видом, нашим поколением, живыми или одушевленными. Сама Земля и все, что она содержит, и все, что она когда-либо содержала, и вся Тайна, которая всегда окутывала ее, - это «мы». (Гари Форрестер).
Стремление к концептуальной и парадигмальной интеграции знания, преодоление односторонних подходов и дихотомий, совмещение несовместимого — нерв поисков современной методологии в анализе усложняющейся социокультурной и психологической реальности. (Марина Гусельцева).
Метамодернизм снимает с таких понятий как «герой», «действие», «любовь», надежда, природная красота, привязанность, доброта, «долг», «свобода», подлинность, забота о другом человеке, присущие им оковы и присваивает этим понятиям их изначальный статус. (Евгений Молодцов).
«Метамодернизм основан на простом и детском доверии: что существуют такие вещи, как истина и ценность, и что «я» может пробудиться к ним. Например, внутри себя мы можем обнаружить искры божественности (как бы это слово ни передавалось от культуры к культуре и от человека к человеку), которые присутствовали все это время. Метамодернизм предполагает, что открытие, признание и выражение таких истин и ценностей стоит поисков, чтобы найти их… метамодернизм - это текущая итерация вечного поиска существования и проявления любви во всех ее формах» (Гари Форрестер).
Поиск и определение смысла в метамодернизме представляет собой смыслопорождающий синтез различных полюсов, ценностей и подходов в современной культуре. Метамодернизм направлен на поиск глубины и духовности в условиях современного мира, но это глубина иного порядка, чем в постмодерне. «Метамодерн составлен из напряжения, нет, из двойного послания модернисткого стремления к смыслу и постмодернистского сомнения во смысле всего этого». (Тимотеус Вермюлен и Робин ван ден Аккер).
Метамодернист верит в существование глубины и в какой-то степени ощущает ее, однако понимает, доподлинное ее знание человеку вряд ли доступно. Речь идет о возможном присутствии глубины, «глубиноподобии» («depthiness», Т. Вермёлен) и это важно само по себе.
Новое «глубиноподобие» не отказывается полностью от постмодернистской теории симулякра, однако открывает, отталкиваясь от нее, новые перспективы. Это освобождает от плоской безглубинной картины мира, навязываемой радикальной постмодернистской теорией, и в то же время избавляет от власти глобализирующей модернистской мифологии, претендующей на знание основ мироустройства.
Метамодернизм опирается на концепцию «негативного» идеализма Канта, которая характеризуется тем, что человек естественным образом движется к цели так, будто существует некое идеальное достижение, хотя результат на самом деле неизвестен. Речь идёт о так называемой трансцендентальной или продуктивной иллюзии. Ведущей метамодернистской стратегией становится сочетание продвижения и раскачивания (“We must go forth and oscillate”, «Мы должны идти вперед и осцилировать», Робин ван ден Аккер и Тимотеус Вермюлен).
Метамодернизм смело преодолевает существующие рамки, каноны, традиции, выходит за пределы настоящего, устремляется к беспредельному, отправляется в погоню за множеством разрозненных, неуловимых, бесконечно отступающих горизонтов. Существует бесконечное стремление к цели, в независимости от ее реальности, с опорой лишь на внутреннюю уверенность в её достижимости.
Метамодернизм предлагает взять цель, нечто лежащее за системами и религиями, как константу, способ достижения которой человек должен найти самостоятельно. Это и есть принцип индивидуальности, духовный аристократизм, творческая мораль как индивидуальное откровение, о котором так много говорили Бердяев и Зиновьев (Мария Серова).
Новая рациональность совмещает холодную критичность и страстный поиск истины. В современную эпоху постправды, особую ценность преобретает критическое мышление, представляющее собой способность определять истину во вселенной множественных вымышленных миров.
Новая рациональность основывается на сетевой логике и синтетическом мышлении, движущемся к целостности через антиномии, а также интеграционном мышлении, направленном на удержание в поле множественной реальности, на объединение и согласование разнообразия позиций и всей совокупности развивающихся процессов.
Метамодернизм в философии и искусстве нашел свое основание в неоромантической чувственности и романтическом отношении, которое можно определить по его раскачиванию между противоположными полюсами. Романтизм предстает как попытка превратить конечное — в бесконечное, как единство и многообразие, сила и слабость, красота и уродство.
В своем творчестве художники метамодернисты часто опираються на философию Фридриха Шлегеля, Новалиса и романтические идеи Фридриха Ницше. Метамодернисты как и романтики обращаются к трансцендентному и возможности его постижения, так же как и романтики верят в созидательные возможности мифа и считаю, что именно художественное творчество является высшей формой познания и освоения мира.
В обоих направлениях на первый план выдвигаются идеи синтеза, всеобщности, целостности и универсальности, слиянность философии и искусства. Философия, по мнению Шлегеля, должна исходить из центра, из некоторой целостности, которая обеспечивает единство противоположностей, в том числе субъекта и объекта.
Новалис считал, что романтизм переопределение проявляется как переопределение обычного — загадочным, как открытие новой земли по месту нахождения старой.
Наш мир нужно представлять в романтическом ключе, идеализировать. Так мы сможем обнаружить его исконный смысл. Идеализация есть ни что иное, как качественное преувеличение (Potenzierung). В этом процессе низшее «я» отождествляется с лучшим «я»… Насколько я представляю банальное — значимым, обычное — загадочным, близкое — подобающим чуждым, и конечное — подобием бесконечного, настолько я его и идеализирую. (Новалис).
Новый романтизм метамодернизма предстает как переменчивое состояние между и за пределами иронии и искренности, наивности и осведомлённости, релятивизма и истины, оптимизма и сомнения. При этом прагматичный неоромантизм храктеризуется совмещением и переходами между ценностями красоты и полезности.
Произведения метамодернистов отличаются иллюзорностью и полной отрешенностью от реальности, наивностью, иногда инфантильностью базирующуюся на простых ощущениях. В них возрождается главный художественный принцип искусства романтизма эскапизма или ухода от действительности в миры фантазии и воображения. При этом реализуються такие неоромантические установки как удаление от толпы, преклонение перед совершенством одинокого героя.
Переход к неоромантизму и магическому реализму проявляется в в использовании в произведениях фантастических, инфантильными образов, иногда ироничных, но не холодных и циничных.
Эти образы сознательно мистифицируются и гиберболизируются с целью нахождения и восстановления их смысла.
Постирония – это одно из фундаментальных свойств метамодерна, выступающая антитезой пафосному и пропитанному одухотворённостью модернизму и, одновременно, отрицанием холодной иронии постмодернизма.
Метамодерн преодолевает иронию постмодерна, но продолжает включать ее в себя как составную часть сложного высказывания. Пост-ирония это не анти-ирония и не банальный возврат к искренности, а скорее стремление сохранить постмодернистскую критичность без ее негативных измерений.
Постирония представляет собой смысловые колебания между прямым высказыванием и иронией, которые не просто сменяют друг друга, а сосуществуют в единстве.
Постирония определяется как двойной переворот высказывания: прямой месседж сначала иронически переворачивается, а потом как будто переворачивается еще раз, обретая новую прямоту.
Представители литературного направления Bildungsroman отвергают иронию не в принципе, но лишь временно, а их произведения представляют переход от наивности через иронию к пост-иронии.
Сторонники пост-иронии не ратуют за банальный возврат к искренности — потому что не выступают с позиций анти-иронии — а скорее хотят сохранить постмодернистские критические озарения (в различных сферах), при этом преодолев их тревожные измерения. (Ли Константину).
Метамодерн возвращает искусству аффект, длящиеся амбивалентные эмоции, повторяющиеся, длительно переживаемые статичные чувства.
«Метамодернизм, в отличие от постмодернизма, стремится не переосмыслить, а пережить мир заново и целостно». (М. С. Гусельцева).
Основное свойство метамодерного аффекта — его амбивалентность, объемность, включение в себя противоположностей. Основной аффективной парой в метамодерне являются меланхолия и эйфория, переживаемые одновременно.
Амбивалентность и объемность метамодерного аффекта возникает из постоянного присутствия современного человека в Интернете, которое приводит к «способности рассматривать множество позиций одновременно, воспринимать противоположные идеи, и, как следствие, более целостно, нелинейно, воспринимать ряды событий и явлений» (А. А. Гребенюк).
Меланхолия важнейший аффект эпохи метамодерна — это в первую очередь меланхолия скроллинга, меланхолия, вызванная утеканием смыслов при пролистывании интернет-страниц, стала отчетливо проявляться в современном искусстве.
Эйфория рождается в потоке скоротного Интернета как уравнивающая всех «новая площадь» приводит к своего рода потлачу — празднику разбрасывания званий, регалий и компетенций, и этот потлач также порождает переживание праздника и эйфорию.
Мерцание двойного аффекта меланхолия/эйфория сосуществуют в одновременности, не усиливаясь и не ослабляясь, а как бы мерцая, заставляя нас ощущать обе части бинарной оппозиции одновременно. (Анастасия Хрущова).
«Структура чувства» - это новое понятие, которое помогает идентифицировать суть социально-исторических моментов в терминах «не столько мысли, сколько чувства — в виде набора импульсов ограничений и тонов». «Структуру чувства» можно наблюдать в «самых тонких и неосязаемых сферах нашей деятельности, она находит свое эстетическое выражение в характерных для данного периода подходах и тонах» (Реймонд Уильямс).
Структура чувства метамодернизма характеризуется структурой «в-между», и представляет собой колебания между противоположными позициями, восприятиями и переживаниями. Данные осциляции между двумя крайностями, представляют собой диалектическое движение, которое их отрицает, расшатывает и преодолевает, но никогда с ними не совпадает, удерживая их под своим контролем, находясь наряду или среди них.
Подобные колебания мы будем описывать динамикой «либо оба, либо ни одного». «под «метамодернизмом» мы, в первую очередь, понимаем то, что Рэймонд Уильямс называл «структурой чувства»: восприятие, эмоцию столь распространенную, что ее можно назвать структурной». (Робин ван ден Аккер и Тимотеус Вермюлен).
Структура чувства это осознанная, присущая каждому из нас эмоция, восприятие, специфический опыт и чувство временного периода, которое очерчивает пределы культуры и придает ей уникальное звучание. Доминантная структура чувства, выраженная в искусстве того или иного периода либо поколения может характеризоваться иронией или беспокойством, может искренностью и оптимизмом, а также их сочетанием.
«Структура чувства глубоко укоренена в нашу жизнь, ее нельзя просто так извлечь или обобщить; постичь ее как опыт, которым можно обмениваться, можно, по всей видимости, только через искусство, в чем как раз и заключается его значимость». «По мере изменения структуры чувства, творец осознает и постигает новые средства, в то время как старые кажутся ему выхолощенными и ненатуральными». (Реймонд Уильямс).
«Quirky» является одним из метамодернистских типов чувственности, обусловленных «структурой чувства». В кино он характеризуется набором условностей: модальной комбинацией мелодрамы с комедией; смешением комедийных стилей, таких как юмор с каменным лицом, комедия положений и фарс; визуальный и звуковой стиль, нередко пытающийся понравиться ощущением небрежности, упрощенности и ненатуральности; а также тематический интерес к детству и «невинности». Более распространенным в то же время является тон, уравновешивающий ироничную отстраненность и искреннюю вовлеченность персонажей и миров, придуманных создателями фильмов. (Джеймс МакДауэлл).
Фильмы в духе «quirky» могут удерживать в напряжении иронию и искренность, высмеивать и одновременно возвеличивать заблудших или же недалеких героев, отправившихся на поиски своего идеала.
Новая чувственность, связанная с восприятием виртуальной реальности, с меланхолией пролистывания новостной ленты или меланхолией посетителя супермаркета.
Мягкость и особая отстраненная сентиментальность романтизма с одной стороны, и особая природа юмора, пост-ирония — с другой.
Новая уязвимость— как ощущение невозможности что-то почувствовать и обостренное желание поделиться своим чувством одновременно.
Это «открытость к уязвимости и случайным ошибкам как очевидным рискам в поисках ценностей. Без рисков нет возможности для роста. Метамодернизм включает в себя поиск радости и лелеяние радости, когда она находится». (Гари Форрестер).
Новая искренность неразрывно связана новым романтизмом, с новой чувственностью, возвращением аффекта и возрастающим интересом к внутреннему миру человека. Это возрождение значимости любви и заботы, эстетизация опыта, возвращение сентиментальности и энтузиазма.
Новая искренность преодолевает идеологическую наивность модернизма, иронию и циничный скептицизм постмодернизма. Возвращение к искренности - это умение видеть мир и действовать правдиво, сохранять непосредственность и чистый, открытый взгляд на мир. Новая искренность не исключает иронии, индивидуальности и самовыражения, ощущения вдумчивости и надежды. В то же время это всегда искусство сохранять одновременно два противоположных взгляда на мир и сочетать искренность со здоровой иронией и доброжелательной насмешкой.
Новая искренность связана с усилением роли самосознания, чувственной сферы и автономии восприятия субъекта, с ростом интереса к чувствительности и внутренним переживаниям человека.
Поиск аутентичности, преодоление нарциссизма, возрождение новой безыскусной искренности и свободное самовыражение рассматриваются как способ преобразования внутреннего и внешнего мира.
«Метамодернизм основан на невинности, на благословениях и мудрости каждого нового ребенка, рожденного у нас. Он утверждает, что при отсутствии основания невиновности не на чем опираться. Невинность - вот как начинается жизнь в этом мире». (Гари Форрестер).
Этот поиск высшей невинности, которая приходит после переживания какого-либо события, и поиск сознательно предполагаемой простоты, становится необходимым и актуальным в эпоху крайней изощренности и сложности. (Александра Думитреску).
Метамодерн придает искусству новую, доходящую до предела простоту, определенную детскость и дилетантизм, но при этом сохраняет ментальную сложность и придает необъяснимую странность.
Метамодернизм стремится к красоте бесхитростного, и ищет красоту в простом, жизненных мелочах и обыденности.
Мелочи ценны и сами по себе, и той возможностью передышки, что они предоставляют, теми моментами радости, знамениями личных или общих человеческих смыслов. Красота, которую лирический герой видит в ежедневных происшествиях, в природе, в людях, в событиях, даже в городском пейзаже. (Александра Думитреску).
Тихий бунт против элитарной гениальности проявляется в возможности каждого создавать произведения искусства, фотографии, тексты и моментально и беспрепятственно выносить их на всеобщее обозрение.
«Тотальный Интернет также порождает «общество художников», где каждый человек вне зависимости от своего образования и рода занятий создает огромное количество текстов — визуальных, вербальных, аудиальных (собирая собственный трек-лист). Непрерывно производя контент, каждый человек становится художником и все больше осмысляет реальность вокруг себя как художественную» (Настасья Хрущёва).
Новый дилетантизм - это размывание и полное стирание технической, интеллектуальной, ментальной границы между профессионализмом и дилетантизмом, элитарностью и массовостью, сложностью и простотой.
Метамодернизм сохраняет склонность к цитированию, которая сочетается со стремлением создания чего-то принципиально нового. Он преодолевает цитатность постмодерна и вместо непрерывного цитирования конкретных текстов метамодернист использует безымянные архетипические формулы. Если постмодернизм цитирует конкретного автора, то метамодерн работает со сверхсмыслами, с архетипическими структурами, с кодами культуры, непрерывно цитирует стиль, реабилитируя критикуемые постмодерном метанарративы.
Тотальный интернет и многочисленные социальные сети радикально меняют структуру авторства и культуру цитирования. Бесконечный репост текстов, цитат, изображений, видео без наименований и указания авторов сегодня становится всеобщей практикой.
Поворот к человеку, обращение к внутреннему миру и индивидуальному, к нераскрытым возможностям отдельной личности является отличительным признаком современности и осмысливающей ее философии метамодернизма.
Субъект метамодерна переживает величие и красоту больших нарративов, но остается независимым от них, сохраняя активность и устремляясь к целостности.
Личность в метамодернизме свободно сочетает искренность и иронию, прагматизм и погруженность в виртуальный мир мечты, стремление к всеобщему и внутреннюю свободу, просвещенную наивность и полноту жизни.
Человек метамодерна (Ханци Фрайнахт, 2015).
1. Не имеет неконтролируемых реакции неприятия в отношении отдельных идей или людей. Данные реакции успешно нейтрализуются личностью за счёт развитой способности к метапознанию («мышление о мышлении»), не позволяя им влиять на объективную оценку и содержание мышления.
2. Позитивно и взвешенно относится к любому прогрессу. Присутствует понимание того, что прогресс неизбежен, что любое развитие имеет плюсы и минусы, а значит надо стремиться получить от него максимальную пользу.
3. Осознает, что люди противоположных убеждений думают каждый в соответствии со своим уровнем понимания проблемы и не видит в этих особенностях непреодолимого препятствия. Решает проблемы в соответствии с недискриминационными иерархиями, путём включения более высокой этики.
4. Ориентирован на возрождение трансцендентных и архетипических нарративов, появление которых является результатом освобождения от инертной власти как разумного, так и абсурдного.
5. Способен синтезировать очевидные противоположности (обладает «и-и» мышлением), а потому может видеть новые возможности преодоления конфликтов.
Метамодернистская позиция направлена на самотрансформацию и становление, личное изменение, самопознание, раскрытие своего подлинного «Я и поиск поиск собственной аутентичности.
Поиск подлинности и целостности бытия ведет интеграции фрагментированного «я» в новые единства и формы смысла.
Личность — это наблюдательный пункт, с которого человек осматривает природное, культурное или историческое окружение. Чем глубже человек понимает себя, тем глубже его понимание отношений с другими людьми и с миром. (Александру Думитреску).
Совмещение творческой реализации с выполнением необходимости.
Новый гедонизм понимается как приоритет ценностей самовыражения и творческой самореализации, самоуважение и любви к себе.
«Носители черт личности эпохи метамодерна трудятся там, где могут реализовать свой творческий потенциал» (А. А. Гребенюк).
Необходимость выбора между реализацией своего творческого потенциала в любимом деле и требованиями социальной среды, преодолевается путем творческого изменения ситуации и созданием переходных решений между противоположными позициями. Так разрешается конфликт и достигается сочетание между увлечением и представлениями о социальном успехе, любовью к своему делу и финансовым достатком. (Мария Ляхова-Трагель).
Литература метамодернизма ставит перед собой задачу «вернуться к вопросу о человеке» и возродить интерес к психологизму, к истинному опыту и непосредственнм переживаниям человека.
Метамодернизм – это парадигма, в которой забота о себе и о других возможна одновременно, где «Я» существует и определяет себя по отношению к другим, где все — от человека до самых сложных экологических и микроскопических систем — взаимосвязано, ибо, истинно, ничто не существует в вакууме или полной изоляции. (Александра Думитреску).
В процессе самопознания личность не только исследует сама себя и соединяется с Другим, как с человеком, так и с природой. Чем глубже человек понимает себя, тем глубже его понимание отношений с другими людьми и с миром. В то же время переживание заботы и радости сосуществования с другими сочетается с чувством одиночества.
Метамодернистская психология основывается на фундаментальном стремлении к целостности, свободному диалогу, балансу между возвышенным и прагматичным, деятельной любви и заботе, к пониманию множественной реальности, к мужественному принятию отвергаемого и упорядочиванию сложности.
Анатолий Гребенюк предложил направление в психологии в соответствии с мировоззренческими требованиями метамодернизма, назвав ее «метакси-психологией».
Подобный подход позволяет успешно выявлять и совмещать различные полюса и позиции, ключевые противоречия, согласовывать различные феномены и реальности, объединять усилия и точки зрения, сглаживать и творчески разрешать внутренние и внешние проблемы. (Анатолий Гребенюк, 2017).
Метамодернистская психология – это психология людей, понимающих, что глобализация и технологизация сделали общество настолько сложным и неопределенным, что его развитие никогда не сможет быть подчинено единому метанарративу.
• Она фокусируется на необходимости целостного восприятия личности, как существа, актуализирующего себя в поступках.
• Ориентирует на поддержание устойчивого познавательного интереса к новым открытиям
• Побуждает осмыслить предполагаемую трансформацию профессии психолога и психотерапевта в связи с переходом в новый цифровой мир.
Метамодернистская психология задает перформативный поворот в психологии, призывает к замене созерцания действием, то есть, к переходу от восприятия «человека как текста», к восприятию «человека как перформанса». Она обращает внимание на перформативность в психологии — движущую силу способности психологии создавать социальные вымыслы, которые становятся для людей реальностью.
Она фокусируется на том, что основной потенциал психологии кроется в ее способности создавать и переписывать свои собственные смыслы. Благодаря этому она уходит от обслуживания сковывающих людей нарративов и раскрывает границы собственных практик.
Перформанс психологических и психотерапевтических воздействий выступает как основной методический инструмент метамодернистской психологии, возвращающий человеку возможность нелинейной и многомерной оценки действительности и открытие ранее не недоступных способов решения проблем.
В основу концепции были положены:
• представления о метамодернистской неоромантической чувствительности, которая проявляется в балансировании между порядком и хаосом, формой и бесформенным, красотой и уродством, возвышенным и приземлённым.
• новые принципы построения коммуникаций, заданных интерактивной средой, требующей свободного диалога, в результате чего стали востребованными интеллектуальная доброта во взаимоотношениях и потребность в дружбе.
«При этом распространяющаяся в социуме метамодернистская структура восприятия «учит» человека одновременному восприятию противоположных идей, при одновременном сохранении своей способности к функционированию. Всё это способствует выходу личности из толпы потребителей и её сосредоточению на своём внутреннем мире, обращению к ценности самоидентификации и тяготению к абсолютным, предельным ценностям человеческого существования».
10 базовых принципов Метакси-психологии (Анатолий Гребенюк , Андрей Носовцов, 2017)
1. Стремление к истине с одновременным руководством верой.
2. Определение действительного объёма проблемы с целью нахождения свободных пространств для принятия решений, руководство «диалогическим» мышлением
3. Принятие своих идей и чувств, которые не кажутся правильными для других.
4. Стремление к наложению друг на друга противопоставляемых феноменов, с целью их согласования.
5. Переживание одновременной выраженной отдалённости и при этом близости и лёгкой доступности других людей.
6. Переживание множественной субъективности, сопереживание и принятие чужой субъективности, без попыток драматизировать свое отличие от другого человека.
7. Стремление к сознательному объединению усилий и перспектив с другими людьми.
8. Осознание двусмысленности всего происходящего. Отношение к людям как множественным реальностям.
9. Оптимистическая реакция на любой кризис, посредством мышления «как будто».
10. Стремление к радикальной переоценке структур и традиционных взглядов.
Всё это побуждает к самотерапии, утверждению собственной самости и обращению к созданию хронотопов, позволяющих делать многократный выбор между возможностями ради сохранения человеком своей целостности.
Практика Метакси-психологии
Метамодернистская психология уходит от стандартного процесса работы с психологом и делает ставки на воображение, способное к творческому решению самых сложных задач.
Она призывает отказаться от приоритета раскрытия клиенту «сакрального» психологического знания и перейти к проектированию индивидуальных или групповых психотерапевтических интеллектуальных хитов, застревающих в сознании человека и тем самым меняющих его.
Решение диагностических и психотерапевтических задач с помощью перформанса, построенного на основе приема «двойного кадрирования» и формирования таких психологических состояний:
1. Возникновение веры в необычное, которое может в дальнейшем оказаться правдой.
2. Актуализация потребности в творческом переосмыслении проблемы.
3. «Колебание» сознания между пониманием объективных причин проблемы и ее объяснениями, основанными на различных предрассудках и стереотипах.
4. Появление серьезно-отстраненно-ироничного отношения к проблеме, ее целостное восприятие с множества позиций одновременно.
5. Идентификация с противоположной стороной конфликта через чувство общечеловеческой любви и примирения.
6. Формирование честного восприятия проблемы
7. Переход к осмысленному решению проблемы.
8. Установление новых взаимоотношений через поступки, через акт нравственного самоопределения)
9. Формирование навыка осознанного решения собственных психологических проблем и поддержания психического здоровья через акт действия.
«Для психологии метамодернизм становится более тонким инструментарием анализа субъективности, создает аналитические конструкты, показывающие, как каждый раз заново и по-разному может быть сконфигурирован видимый мир» (М. С. Гусельцева).
Концентрируются на этике заботы, принятия и уважения других людей без чувства и жажды собственничества — все это ключевые аспекты метамодернизма. (Александру Думитреску).
Как считает Мария Ляхова-Трагель, метапсихология должна строится на такой универсальной объединяющей ценности как Любовь, любовь к себе, к Другому, к труду, к месту, где живешь. При этом это не слепая вера в идеалы, не идеалистические призывы к любви к ближнему и всеобщему объединению, но действенная забота и стремление к целостности.
Любовь в этом контексте означает заботу о себе, которая помогает найти баланс между внутренними и внешними условиями и сохранить целостность личности. Поиск целостности, противоположных позиций и осцилляций между ними, помогает анализировать психологические и социальные явления.