Деконструкция (франц. déconstruction) – ключевое понятие постструктурализма, деконструктивизма и постмодернизма, основной принцип анализа текста.
Основателем деконструктивизма, понимающего философствование как процесс деконструкции, является Жак Деррида (1930-2004).
Деконструкция выступает как философская позиция и практика (Ж.Деррида, Р.Барт) и одновременно как литературно-критическое течение, пытающееся объединить философию и литературу (американская школа деконструктивизма П. де Ман, X. Блум, Ф. Соллерс).
Деконструкция как философское понятие, было предложено М.Хайдеггером, введено в научный оборот Ж.Лаканом и теоретически обоснованно Ж.Деррида.
В традиционном смысле, деконструкция рассматривается как «разложение слов, их членение; деление целого на части», как разборка, перемещение и упорядочивание, как понимание посредством разрушения стереотипа или включение в новый контекст.
Термин «деконструктивизм» иногда понимается как синонимом постструктурализма.
Идеи деконструкции были изложены в целом ряде постструктуралистских статей Ж. Дерриды "Сила и значение"(1963), "Фрейд и сцена письма"(1966), "Театр жестокости и завершение представления" (1966), "Грамматология" (1967), "Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук" (1966), которые были объединены автором в сборник "Письмо и различие" (1967) и "Позиции" (1972).
Изобретенный им метод деконструкции заключался в том, чтобы, "разобрав" монолитное здание произведения, и максимально дезорганизовав его элементы, подорвать тем самым его власть и высвободить максимально число разнородных текстовых смыслов.
Своеобразные версии теории деконструкции и принципы деконструктивистской критики была предложены в работах французских постструктуралистов М.Фуко «Археология знания» (1969), Ю. Кристева «Семиотика. Исследования в области семанализа» (1969), Р. Барта «S/Z» (1970), Цв. Тодорова «Понятие литературы и другие эссе» (1987).
В США теория деконструкции легла в основу литературно-критической «практики» постструктурализма, выступающей как теория и методологии литературы а). Йельской школы (П. де Ман, Дж.X.Милдер, Дж.Хартман, X.Блум), б). «Левого деконструктивизма» (Ф.Джеймисон, Ф.Лентриккия, Дж.Бренкман, М.Рьян), в). «Герменевтического деконструктивизма» (У.Спейнос, Дж.Риддел, П.Бове, Д.О'Хара, Д.К.Хойр), г). «Феминистской критики» (Г.Спивак, Б.Джонсон, Ш.Фельман, Ю.Кристева, Э.Сиксу, Л.Иригарай, С.Кофман.)
I. Критика, ставящая перед собой задачу бросить вызов реалистическому модусу, в котором текст стремится натурализоваться.
2. Деконструкция в смысле Фуко - процедура для обнаружения интердискурсивных зависимостей дискурса, неосознаваемой зависимости любого дискурса от других дискурсов.
3. Деконструкция «левого деконструктивизма» как проект уничтожения категории «Литература» посредством выявления дискурсивных и институциональных практик, которые ее поддерживают.
4. Американская Деконструкция как набор аналитических приемов и критических практик.
5. Дерридеанская Деконструкция, представляющая собой критический анализ традиционных бинарных оппозиций.
В 1980-е гг. ключевая для постмодернизма концепция деконструкции, представляющая единство философии и литературной критического течения, была развита американскими деконструктивистами, в котором выделяют четыре направления:
1. Йельская школа. Представители этой школы объединились вокруг своего манифеста - сборника «Деконструкция и критика» (1979), авторами которого выступили Ж. Деррида, П. де Ман, Дж. X. Миллер, Г. Блум, Дж. Хартман.
Поль де Ман в работе «Риторика романтизма» (1984) и Джозеф Хиллис Миллер в «Этике чтения» (1981) отрицали возможность единственно верной интерпретации художественного текста и рассматривали все ху-дожественные высказывания как риторические фигуры, допускающие различные толкования. Д. Миллер утверждал, что язык первоначально фигуративен и что все слова являются метафорами. П. де Ман рассматривал деконструкцию как архизнание о саморазрушении бытия, превращающегося в аллегорию иллюзии и настаивал на абсолютной независимости интерпретации от текста и текста от интерпретации. Г. Блум выступая в ранних работах последователем деконструкции, впоследствии выступил ее критиком, отстаивая принципы универсальности, иерархичности и каноничности западной культуры.
Американские деконструктивисты создали особый тип деконструктивного анализа, заключающегося в переосмыслении дефрагментированной структуры исходного текста. В своих работах они основывались на идеях Дерриды о «бесконечно бездонной природе письма» и неограниченной «свободе интерпретации».
2. Левый деконструктивизм. Представители данного направления Фредрик Джеймсон, Фрэнк Лентриккия, Гайятри Спивак, Джон Бренкман и Майкл Рьян выступили против аполитического и антиисторического метода йельской школы. Они рассматривали художественную словесность в единстве с религиозными, политическими и экономическими текстами, с которыми они образовывали общий, или «социальный», текст.
Так, Ф. Джеймисон (род. 1934) в своей работе «Постмодернизм, или Логика культуры позднего капитализма», 1991) дает его описание как глобального социокультурного феномена, отмечая в нем стремление к «поверхностности», перевес визуального над вербальным, преобладание синхронного пространства над временем, угасание активного чувства истории, и переживание «перманентного настоящего», исчезновение различия между «подлинным» и «неподлинным», между «высокой» и массовой культурой.
3. Герменевтический деконструктивизм. У.Спейнос, Дж.Риддел, П.Бове, Д.О'Хара, Д.К.Хой, на основе позитивного переосмысления хайдеггеровской герменевтики, подвергли деконструкции сами «метафизические формации истины», сформированные научным знанием и фи¬лософскими теориями господствующие ментальные структуры, которые осуществляли «гегемонический контроль» над сознанием человека.
4. «Феминистская критика». Основной целью таких последователей данного направления как Г. Спивак, Б. Джонсон, Ш. Фельман, Ю. Кристева, Э. Сиксу, Л. Иригарай, С. Коф¬ман, Моника Виттиг (Monique Wittig), Джудит Батлер (Judith Butler), Кристин Дельфи (Christine Delphy) (Элен Сиксу (Hélène Cixous), Мэри Джо Фруг, было разрушение стереотипов мужского менталитета, разоблачение «мужской» («ложной») традиционной культуры и противопоставление ей «интуитивной», «женской» природы письма - господствующие в литературе. Деконстукция понималась ими как вариант отказа от логоцентризма, отождествляемого с традиционным для «мужской» западной цивилизации «фаллоцентризмом».
Наиболее ярким представителем последнего направления является Ю. Кристева, выдвинувшая кон¬цепцию интертекстуальности, означающей особые диалогические отношения текстов, результатом которых является впитывание и видоизменение других текстов в их ориентации.
Сущность деконструкции. Суть деконструкции в инакости другого, отличного от техно-онто-антропо-теологического взгляда на мир, не нуждающегося в легитимации, статусе, заказе и рынке.
Деконструкция основана на убеждении в отсутствии в культуре и человеческом мире какого-либо единого начала и универсальных предпосылок и интегрирующих идей. Всякое единство носит «репрессивный» характер и связано с тоталитаризмом, любая форма которого должна быть отвергнута. Деконструкция базируется на признании неопределенности, открытости, незавершенности и фрагментарности мира.
Основной программой деконструкции является системное опровержение репрессивной интенции логоцентристского идеала, лежащего в основании западноевропейской метафизики и культуры.
Основанием логоцентрической тотализации в гуманитарной области, служит метафизика присутствия или идея непосредственной самодостаточности, которая полагая рядом с человеком трансцендентальную реальность, стремится подключить сферу существования к бытию. (Ж. Деррида).
Правомерна демаркация мира на мир Бытия как присутствия (мир presence) и мир человеческого существования (мир differance – мир абсолютного исчезновения, мир без какой-либо почвы, мир, пишущийся процедурами "истирания" Бытия и ликвидацией любых следов присутствия человека).
Первописьмо - differance как стратегия преодоления логоцентризма
Логоцентрическая процедура «вслушивания» в трансцендентальный, голос Бытия, Бога (Э.Гуссерль, М.Хайдеггер), зачеркивается стратегией differance (различания) — «первописьма», предшествующего самому языку и культуре, отпечаток которого несет на себе «письмо» — то есть та динамика не-данного, гетерогенного, которое обнажается при разборке идеологического каркаса, тотализирующего текст.
Главная цель деконструкции — открыть новую «неметафизическую» стратегию герменевтики, избавиться от "метафизики присутствия", утверждающей, что ''сущность должна являться, идея — воплощаться", что источник смысла — авторское присутствие, а сам текст — "навязыватель" смыслов. Деконструкция имеет целью не прояснение фундаментального опыта бытия, но всеобъемлющую негацию понятия бытия как такового.
Сама «деконструкция» выступает как агрессивное и противоречивое понятие, при сравнении с понятием «герменевтика». Деконструкция принципиально не герменевтична, и не направлена на раскрытие истинного, единственно правильного значения текста.
Задачей деконструкции является преодоление "диктатуры метафизических смыслов и "диктатуры значения" , устранение дуализма, упразднение центра, пространственных и временных границ, упразднение силы власти, игнорирование значения "доминантных" ценностей и систем, отказ от авторитетов, устоявшихся и надежным канонов, от оперирования такими чёт¬ко очерченными понятиями и смыслами как бытие, человек, разум, философия, культура, наука и прогресс.
Цель деконструкции – децентрирование центрированного, устранение бинарных оппозиций, разрушение иллюзий и несоответствий, порождение смысловой множественности, плюрализация сознания, мышления и языка, замена центрирования на рассеивание.
Деконструкция как негация, расслоение, разборка и рассеяние
В «письме» центризму традиции, свертыванию игр означивания в некоторую незыблемую точку присутствия (гаранта смысла и подлинности) противопоставляется центробежное движение «рассеяния» значения в бесконечной сети генеалогии и цитации.
Деконструкция имеет целью не прояснение фундаментального опыта бытия, но всеобъемлющую негацию понятия бытия как такового. Деконструкция связана с процедурой расслоения, разборки, разложения лингвистических, логоцентрических, фоноцентрических структур.
Деконструкция как процесс.
Деконстукция предстает как операция, направленная на преодоление тоталитаризма мышления и языка посредством разложения логоцентрических структур в процессе нелинейного цитатного письма, в котором значение является открытым, ветвящемся, плюралистическим.
В деконструкции главное не смысл и даже не его движение, но само смещение смещения, сдвиг сдвига, передача передачи. Деконструкция представляет собой непрерывный и бесконечный процесс, исключающий подведение какого-либо итога, обобщение смысла.
Различание (differance) деконструирует текст. Различание с одной стороны предстает как инаковость, отличие, как наращивание текста, замена одних слов другими. В то же время различание проявляется как отсрочку, отлагание, оно не позволяет слову функционировать в качестве знака, жестко связанного с его референтом. Различание как письмо представляет собой совокупность следов, указывающих на присутствие какого-либо содержания, которое требует дальнейшего раскрытия. На месте слов остаются одни следы от них. "Чистый след есть различание".
При этом в силу вступает "логика дополнительности", или замещения, которая утверждает, что изначальное никогда не дано; надо искать нечто, что его замещает, дополняет.
Не может быть ничего изначального, а есть только повторяющееся. То, что имеется, всегда есть след и замещение чего-то отсутствующего. Искать же замещенное приходится до бесконечности.
Децентрация. Существенным моментом постструктуралистского понимания текста является «децентрация», то есть отсутствие жесткой привязки как к плану «реального» (описываемого текстом, сюжета и т.п.), так и к плану выражения, то есть к субъекту.
Деконструкция основана на игре текста против смысла, выяснении меры самостоятельности языка по отношению к своему мыслительному содержанию. Деконструкция осуществляется путем беспрерывных спонтанных смещений, сдвигов амбивалентного, плавающего, пульсирующего. Разрушая привычные ожидания, дестабилизируя и изменяя статус традиционных ценностей, деконструкция выявляет теоретические понятия, уже существующие в скрытом виде. Результатом ее является не конец, но сжатие метафизики.
Если термин «деструкция» ассоциируется с разрушением, то грамматические, лингвистические, риторические значения деконструкции связаны с «машинностью» – разборкой машины как целого на части для транспортировки в другое место. Однако эта метафорическая связь не адекватна радикальному смыслу деконструкции: она не сводима к лингвистико-грамматической или семантической модели, еще менее – к машинной.
Речь идет не столько о разрушении, сколько о реконструкции ради постижения того, как была сконструирована некая целостность.
Деконструкция как симультанная деструкция и реконструкция
«Деконструкция» одновременно включает деструкцию, разборку прежней философской традиции и языка и их реконструкцию, восстановление, сборку уже в совершенно новом смысловом качестве (Ж.Деррида).
При этом сама процедура расслоения, разборки, разложения лингвистических и логоцентрических структур, направлена не столько на разрушение, сколько на реконструкцию, на постижение того, как была сконструирована некая целостность, на понимание текста как самодеконструирующегося феномена.
1. Интерпретация не может строиться на внеположноcти субъекта тексту, интерпретатор не может находиться вне текста;
2. текст – это пространство репрессии, задача деконструкции состоит в активизации внутритекстового сопротивления логоцентризму;
3. деконструкция должна разрушить фундамент метафизики — принцип тождества, понятого как полнота смыслов и саму метафизику присутствия;
4. деконструкция связана с децентрацией и дифференцией;
5. в процессе деконструкции главное — не логоцентризм, а фоноцентризм, не субъект, а голос.
Годос (от греч. - путь), искусство философствования в незнакомой ситуации.
Первый прием. Рассматриваются бинарные оппозиции которым придается характер апорий. Обе стороны апории испытываются на прочность критикой до тех пор, пока они не превращаются в тропинки следов.
Второй прием. К любому правилу применяется контрправило. При заданном вопросе ."В чем состоит ответ не-ответа и не-ответ ответа?" В таком случае не-ответ является ответом.
Третий прием. Требование абсолютной заменяемости: "любой другой есть любой другой". Всеобщая связность превращается во всеобщую заменяемость. Используются параллели, изоморфизмы, замещения и перемещения слов и их цепочек, метафоры, аллегории и цитации.
Четвертый прием. "Выворачивание" слов, их морфологический анализ, широкое использование словарных статей, переводы терминов из одного языка в другой. Этимология слов превалирует над их концептуальностью.
Пятый прием. Следование своеобразной формуле неопределенности: "ни то, ни это; и то, и это". Деконструкция выступает как неопределенность, всегда необходимо делать новые шаги, но остается тайна, к которой влекут вновь возникшие страсти.
Деконструкция – это не критика, не анализ и не метод, но художественная транскрипция философии на основе данных гуманитарных наук, искусства и эстетики, метафорическая этимология философских понятий: своего рода структурный психоанализ философского языка, симультанная деструкция и реконструкция, разборка и сборка.
Любое ее определение не верно, так как тормозит ее собственную беспрерывность.
1. "Не является каким-либо методом и не может им стать";
2) любое ее "событие" уникально и неповторимо как подпись или идиома, поскольку ее пафосом выступает "игра текста против смысла";
3) любое ее определение не верно, ибо тормозит ее собственную беспрерывность;
4) она не принадлежит к какому-либо субъекту - индивидуальному или коллективному, – применявшего бы ее к тексту или теме;
5) ее повсеместность результируется в том, что даже "эпоха-бытия-в-Д." не вселяет никакого оптимизма;
6) ее суть – художественная транскрипция философии посредством эстетики, предполагающая осмысление метафорической этимологии философских понятий;
7) в ее рамках собственно философский язык подвергается структурному психоанализу;
8) "она не сводима к лингвистико-грамматической или семантической модели, еще менее – к машинной";
9) она – не критика в любом из ее значений, ибо сама подлежит Деконструкции. (Ж. Деррида);
10) ее парадокс "единственно возможное изобретение – изобретение невозможного";
11) она "не является симптомом нигилизма, модернизма и постмодернизма. Это последний свидетель, мученик веры конца века".
Деконструкция не является каким-то методом или способом анализа и не может быть тpaнcфopмиpoвaнa в мeтoд. Практика деконтсрукции носит внеметодологический характер и не предлагает ограниченного набора строгих правил "разборки". «Деконструкция, - подчеркивает - это не демонтаж структуры текста, а демонстрация того, что уже демонтировано» (Дж. X. Миллер).
"…чем не является деконструкция? – да всем! Что такое деконструкция? – да ничто!" (Ж.Деррида)
Запрос на деконструкцию обусловлен разрывом между денотативно-логическим языком понятий и риторико-метафорической подоплекой любых интеллектуальных процессов. В процессе деконструкции риторические наслоения высвечиваются чаще всего на одних понятиях и не высвечиваются на других – таким образом, деконструктивный анализ руководствуется «чутьем», а не методом.
Деконструкция – бессубъектное событие. В то же время деконструкция это не акт, который предполагают участие субъекта активного или пассивного начала. Деконструкция скорее напоминает спонтанное, самодостаточное, самопроизвольное событие, больше похожа на анонимную «самоинтерпретацию». Такое событие не нуждается ни в мышлении, ни в сознании, ни в организации со стороны субъекта.
Каждое "событие" деконструкции остается единичным или, во всяком случае, как можно более близким к чему-то вроде идиомы или сигнатуры.
Лишь беспрерывные спонтанные смещения, сдвиги амбивалентного, плавающего, пульсирующего, способны приблизить к постижению сути деконструкции. Результатом ее является не конец, но сжатие метафизики, превращение философии – в постфилософию. Ее отличительные черты – неопределенность, нерешаемость, интерес к маргинальному, локальному, периферийному. Разрушая привычные ожидания, дестабилизируя и изменяя статус традиционных ценностей, деконструкция выявляет теоретические понятия, уже существующие в скрытом виде. Деконструктивистский подход напоминает суматошное поведение птицы, стремящейся отвести опасность от птенца, выпавшего из гнезда (Ж. Деррида). Деконструкция высвобождает репрессированную основу текстов и позволяет им высказаться о самих себе.
Знак, письмо, речь, текст, контекст, чтение, метафора, бессознательное.
Деконструкция касается не только понимания текстов, но понимания любого «нечто».
Сущность деконструкции связана с тем, что все явления бытия, в том числе и искусство, понимаются как текст. Для нее уязвимо практически любое философское произведение – от сочинений Платона до работ Хайдеггера.
Деконструкция логоцентризма начинается с деконструкции знака, затрагивающей краеугольные камни метафизики. Знак не замещает вещь, но предшествует ей, он произволен и немотивирован. Означаемого как материального объекта в этом смысле не существует, знак не связывает материальный мир вещей и идеальный мир слов, практику и теорию. Означающее может отсылать лишь к другому означающему, играющему, роль означаемого. Отличительными чертами деконструкции являются неопределенность, нерешаемость, интерес к маргинальному, локальному, периферийному.
Деконструкция принимает свои значения лишь тогда, когда она «вписана» «в цепь возможных заместителей», «когда она замещает и позволяет определять себя через другие слова, например письмо, след, различимость, дополнение, гимен, медикамент, боковое поле, порез.
1. Текст "говорит" иное, он содержит множество смыслов, не связанных с его автором, текст рассказывает свою собственную историю, не связанную с автором и адресатом;
2. текст вступает в противоречие с самим собой;
3. невозможность создания абсолютно деконструктивного текста, очищенный от любой метафизики.
Слова, текст надо деконструировать, разобрать, разложить на части структуры - философские, политические, культурные. Для каждого слова надо искать его заменители. Нужно показать, что именно ты усмотрел в данном слове или высказывании, при этом широко используются метафоры, символы, описания слов в словарных статьях (Ж.Деррида).
"Деконструкция" литературного текста
Методологии исследования литературного текста заключается в выявлении внутренней противоречивости текста, в обнаружении в нем скрытых и незамечаемых не только неискушенным, "наивным" читателем, но ускользающих и от самого автора "спящих", "остаточных смыслов", доставшихся в наследие от речевых, иначе - дискурсивных, практик прошлого, закрепленных в языке в форме неосознаваемых мыслительных стереотипов, которые в свою очередь столь же бессознательно и независимо от автора текста трансформируются под воздействием языковых клише его эпохи.
Деконструкция литературного текста (Американский деконструктивизм)
Природа литературного языка всегда амбивалентна, так что любой литературный критический текст имманентно относителен и ошибочен в субъективной интерпретации. Единственно верной интерпретации художественного текста не существует, но присутствует неизбежная неверность всякого прочтения. «…риторическая природа языка «воздвигает непреодолимое препятствие на пути любого прочтения или понимания»
Смысл деконструкции заключается во внутренней противоречивости художественного текста, в перманентном поиске скрытых «остаточных смыслов», ускользающих от самого автора, полученных в наследство от дискурсивной практики прошлых лет, и обретших окончательную форму мыслительных стереотипов. Эти остаточные смыслы трансформируются современными авторами в языковые клише, т. е. деконструируются. (Поль де Ман «The Rhetoric of Romanticism»)
Слово "деконструкция", как и всякое другое, черпает свою значимость лишь в своей записи -в цепочку его возможных субститутов — того, что так спокойно называют "контекстом".
Исходя из неизбежной разницы контекстов чтения и письма, деконструкция предполагает, что любой элемент художественного языка может быть свободно перенесен в другой исторический, социальный, политический, культурный контекст, либо процитирован вообще вне всякого контекста. Открытость не только текста, но и контекста, вписанного в бесконечное множество других, более широких контекстов, стирает разницу между текстом и контекстом, языком и метаязыком.
Это выявление в «сказанном» «несказанного», прочтение текста прежней эпохи в контексте нашей эпохи и тем самым столкновение языковых наслоений различных культурных ситуаций, возведение тех или иных текстовых противоречий, конфликтов, неувязок к главным философским предпосылкам мысли Запада.
Адекватным способом постановки проблемы смысла, является «не поиск сокрытых в интуитивной неразличенности онтологизированных абсолютов или трансцендентальных означаемых, но аналитика на уровне означающих, вскрывающая исток смыслопорождения в игре языковой формы, записанного слова, граммы». (Ж. Деррида. Деконструкция).
Бессмысленное, может стать значимым в ином отношении и ином контексте. Закрепляясь в языковой ткани текста, эти элементы подспудно сопровождают логически «полновесные» смыслы – путают, перекраивают, одновременно и обедняют, и обогащают их.
Рассеивание (дессеминация, от фр. dessemination) —ключевая стратегия деконструкции в сфере процедур смыслопорождения,
проявляющаяся в виде рассеивания "сем" или семантических признаков и зачатков смыслов, обладающих креативным потенциалом ("sema — semen").
Предстает как центральное определение текстовой работы, а также как характеристика исторических судеб смысла "мы играем здесь на случайном внешнем сходстве, на родстве чистого симулякра между семой и семенем. Между ними нет никакой смысловой общности".
Рассеивание — "возможность деконструировать... или... распороть весь символический порядок в его общей структуре и в его модификациях, в общих и определившихся формах социальности, "семьи" или культуры. Действенное насилие рассеивающего письма". (Ж. Деррида, "Dessemination", 1972).
Движение деконструкции не сводимо к негативным деструктивным формам, которые ему наивно приписывают. Деконструировать это «открывать, творить, воображать, производить, устанавливать и т. д.». «Деконструкция изобретательна или ее нет совсем».
Она не ограничивается методическими процедурами, но прокладывает путь, движется вперед и отмечает вехи. Ее письмо не просто результативно, оно производит новые правила и условности ради будущих достижений, не довольствуясь теоретической уверенностью в простой оппозиции результат – констатация.
Ход деконструкции ведет к утверждению грядущего события, рождению изобретения. Ради этого необходимо разрушить традиционный статус изобретения, концептуальные и институциальные структуры. Лишь так возможно вновь изобрести будущее".
"Деконструкция есть движение опыта, открытого к абсолютному будущему грядущего, опыта, по необходимости неопределенного, абстрактного, опустошенного, опыта, который явлен в ожидании другого и отдан ожиданию другого и события» (Ж. Деррида).
