Восемь Бессмерных (八仙, Ба Сянь) 

Представление о Восьми бессмертных сложилось в первых веках н.э., но как канонизированная группа даосских святых увердилась примерно в конце 11 века. Состав и иерархия восьмерки несколько раз менялись, так первоначально главным персонажем был Ли Тегуай, а позднее ее возглавил Люй Дунбинь.
К наиболее почитаемым Посленебесныv (хоу тянь) божествам, которые обрели вечную жизнь, относятся восемь святых даосского пантеона, «восемь бессмертных» (ба сянь) — Люй Дунбинь, Ли Тегуай, Чжунли Цюань, Чжан Голао, Цао Гоцзю, Хань Сянцзы, Лань Цайхэ, Хэ Сяньгу.
Известны многочисленные предания о восьми бессмертных — об их путешествии за море, о посещении ими богини Сиванму. Так, часто изображаются на пересекающими море на лодке.
Все они обладали различными чудесными способностями, например умением превращаться в различные предметы и в животных , вызвать дождь и снег, выращивать в снегу цветы, ходить по воде. Согласно мифам, они не едят злаков, пьют росу, вдыхают ветер, ездят на облаках, управляют крылатыми драконами и странствуют за пределами Четырех морей -Китая.
Каждый из Ба сянь олицетворяет одно из состояний человеческого существования: мужской пол, женский пол, старость, юность, бедность, богатство, благородство и ничтожество.

Люй Дунбинь 

1. Люй Дунбинь (呂洞賓) (Люй Янь) — даосский патриарх, а также легендарный исторический персонаж, считается главным из Восьми Бессмертных, хотя и оспаривает эту позицию с Чжунли Цюанем.
Его изображают с мечом, рассеивающим зло и мухогонкой, отгоняющей злых духов. Также встречаются изображения Люя с младенцем на руках; такие картины означают пожелания иметь сыновей, и он ассоциируется с Фу-сином.
Его описывают также как очень доброго старика с чайником, продающего растительное масло. Он является также покровителем литературы и парикмахеров.
По легенде, в момент зачатия к его матери спустился белый журавль, благодаря чему Люй «от рождения имел шею журавля, спину обезьяны, туловище тигра, лик дракона, глаза феникса, густые брови и черную родинку под левой бровью. Эта удивительная внешность помогала ему близко подбираться к злым духам и успешно бороться с ними.
Люй Дунбинь родился в 796 году и в момент его появления на свет, вокруг появился аромат благовоний.
Он жил во время династии Тан (618 — 907) и называл себя Мастером Чистого Ян (Чуньян-цзы). В своей жизни Люй Дунбинь был учёным, служил окружным судьёй, но вскоре разочаровался и удалился в горы Лушань.

Там он и встретил бессмертного Чжунли Цюаня, который десять раз испытал Люя, после чего признал его своим учеником. Там же Люй Дунбинь проходил свои знаменитые Десять испытаний, чтобы заслужить право на бессмертие.
Однажды он встретил Чжунли Цюаня, и стал учить магии, фехтованию и искусству становиться невидимым. Даос владел чудесным мечом, с помощью которого усмирял демонов, побеждал драконов и тигров. Он помог многим другим стать бессмертными

Согласно легенде, Чжунли Цюань дал ему свою подушку. Однажды Люй поставил вариться кашу из жёлтого проса, положил голову на подушку и задремал. Ему приснился знаменательный сон, как он женился на дочери уважаемого богача, у него родились сын и дочь. Потом он дослужился до премьер-министра, однако завистники стали обвинять его в преступлениях, он вынужден был уйти в отставку, жена его обманула, дети его были убиты разбойниками и он потерял всё своё состояние. Умирая нищим на улице, он вдруг проснулся.
Восемнадцать лет жизни вместилось в сон, который длился несколько минут, пока варилась каша. Чжунли Цюань объяснил ему через этот сон тщетность и пустоту повседневной жизни.
На горе Хэ, ему был вручён «Меч чудесного могущества», и после этого он стал осваивать секретные формулы даосской школы Шанцин (Высшей Чистоты).
В 50 лет Люй достиг бессмертия, а затем долгое время странствовал по свету, с помощью меча избавляя людей от горя и зла.
Он владел чудесным мечом, с помощью которого усмирял и карал демонов, притеснявших простой народ, побеждал драконов и тигров.
Кроме того, у Люй Дунбина была великолепная память. За один день он мог запомнить десять тысяч иероглифов.
Люя часто изображают с мальчиком на руках, потому что, встречая мужчин и женщин, он всем желает сыновей.

Ли Тегуай

 2. Ли Тегуай (李鐵拐) - (Ли Железный Посох), также «Железная клюка Ли», самый древний из Восьми бессмертных и один из наиболее популярных персонажей народного даосизма. Известен как врач и учёный, защитник больных, покровитель магов и астрологов, который изображался с волшебной тыквой-горлянкой и железной клюкой.

По легендам, он является учеником и современником Лао-цзы, однако его сопоставляют с реально существовавшим человеком, жившим в VII—VIII веках. Известный также под именами Пустоглазый Ли.
В народе Ли Тегуай известен как врач, носящий свои снадобья в тыкве-горлянке. Нефритовый император даровал ему бессмертие за многочисленные благородные поступки.

По легенде, Ли Тегуай оставил своё физическое тело в пещере Даншань (Dangsban), в провинции Аньхой на попечение ученика, и отправился к Лао-цзы, а свою телесную оболочку оставил на попечение ученика; перед уходом он предупредил, что будет отсутствовать семь дней (алхимический цикл превращения), а если не вернется, его тело следует сжечь. Ученик ждал шесть дней, но на седьмой получил известие о тяжкой болезни своей матери; как и подобает почтительному сыну, он поспешил домой, а тело учителя сжег.
Вернувшись, Ли Тегуай обнаружил, что его тело сожжено. В это время недалеко умер от голода хромой нищий, и Ли Тегуай перешёл в его тело. С тех пор он приобрел вид хромого нищего. По некоторым легендам, именно Лао-цзы воскресил его из пепла и повязал ему лоб золотым обручем.
Внешне он выглядит как одноногий нищий-попрошайка с черным от грязи лицом, круглыми глазами, всклокоченной бородой и волосами, схваченными золотым обручем, полученным от его наставника.
В руках он держит железный посох, на который опирается, поэтому получил прозвище «Железная клюка Ли». Железный посох Ли мог превращаться в различные предметы и в животных: так, когда Ли переплывал реку на листке бамбука, посох превратился в дракона и вынес своего хозяина на берег.
Еще одним постоянным атрибутом Ли служила тыква-горлянка; в этой тыкве он носил чудесные снадобья и лекарства, излечивавшие от всех болезней. Ли Тегуая почитали как покровителя аптекарей и магов, а его изображения использовались как вывески аптекарских лавок и даже питейных заведений.
Считалось, что чем больше кажутся его физические страдания, тем более действенными становятся его лекарства.

По другим сведениям, он родился во времена династии Чжоу, его звали Ли Юань, и он учился у Лао-цзы и богини Сиванму. Он 40 лет занимался практикой и медитациями, не зная сна и отдыха. Он мог уменьшаться так, что ночевал в своей тыкве-горлянке.

Чжунли Цюань 

3. Чжунли Цюань (鐘離權) (Хань Чжунли), - один из старейших из восьмерки даосского пантеона. По одной из версий, считается главным в группе и является обладателем эликсира бессмертия. Изображается с опахалом, красивым, высокого роста весь покрытый татуировкой и с курчавыми волосами. Он был почитаем не только как бессмертный маг, но и как охраняющий от любых неприятностей на военной службе и попавших в трудную ситуацию.
Он является обладателем эликсира бессмертия и владеет волшебным опахалом, считается, что с помощью его он может возвращать жизнь умершим.

Его называют также Ханьский Чжунли, так как он родился во время династии Хань.
В преданиях говорится, что его мать получила благую весть-пророчество, что родит необыкновенного ребёнка, который станет «великим бессмертным».
Ребёнок родился на вид как трёхлетний. Голова была большой и круглой, кожа — цвета киновари, уши толстые, брови длинные, руки тоже длинные. Ребёнок первые семь дней после своего появления на свет ни разу не заплакал и ничего не ел.
В даосизме его звали также Чжэньян Цзуши первый мастер Истинного Ян. Он также назывался Мастером Облачного Зала Чжунли Цюань является одним из основателей даосской школы Цюаньчжэнь.
Во время династии Хань Чжунли Цюань был генералом и поэтому считается покровителем солдат. Чжунли Цюань познал даосизм во время службы в действующей армии императора эпохи Сун. Он был непобедим, но однажды другой бессмертный, хромой Ли Тегуай, подсказал противнику, как одолеть полководца. Сам же, опираясь на железную клюку и размахивая тыквой-горлянкой, в которой хранил целебные снадобья, ушел к реке. Там сел на листок бамбука и спокойно переплыл на другой берег.
Когда победоносный генерал потерпел поражение в сражении с племенами Цян, он, не перенеся позора, ушел в горы. Там Чжунли Цюань встретил Владыку Востока Ван Сюанпу, который обучил его даосской алхимии, боевым искусствам и врачеванию.
Однажды перед ним раскололась каменная стена, и он увидел нефритовую шкатулку, где оказались наставления о том, как стать бессмертным.
Однажды ему было небесное знамение, перед ним распахнулась каменная стена, и в пещере он обнаружил нефритовую шкатулку, а в ней — наставление, как сделаться бессмертным. Чжунли понял, что получил знак посвящения в бессмертные от самого Нефритового Императора. Когда он исполнил в точности это наставление, к нему спустился журавль сяньхэ и унес Чжунли на небо.

Хань Сян-цзы 

4. Хань Сян-цзы (韓湘子) (Хань Сян), китайский философ, один из Восьми бессмертных в даосском пантеоне. Его учителем был патриарх Люй Дунбинь. Считается, что Хань Сянцзы был волшебником и обладал магическими знаниями.
Он отличался веселым нравом и привлекательной внешностью. Его изображают красивым юношей, который играет на флейте. За эту красоту Хань Сянцзы ассоциировался с женщиной, и на изображениях ему придавались женские черты.

Родился и жил при династии Тан. Известен как внучатый племянник или внук знаменитого государственного деятеля, учёного и поэта Хань Юя (768—824). Хань Юй однажды посвятил три стихотворения своему племяннику Хань Сяню, где и прозвал его «Цинфу».
Хань Юй возлагал большие надежды на своего племянника. Согласно одной из легенд Хань Сян служил в качестве чиновника в министерстве юстиции. Дядя поручил своему внучатому племяннику изучать конфуцианства, но Хань Сян вместо этого совершенствовался в учении даосизма и, в конце концов, сбежал из дома и отправился искать истину в дао.
В различных источниках содержатся разные рассказы о Хань Сяне и его дяде Хань Юе.
В одном из них говорится, что Хань Юй женил своего племянника на Линь Луин, дочери ученого Линя, в надежде, что Сян-цзи забудет своё стремление к даосизму и будет больше интересоваться мирскими делами. Однако Хань Сян-цзи даже не дотронулся до своей жены, и через несколько лет сбежал из дома, чтобы стать учеником бессмертных даосов Лю Дунбиня и Чжунли Цюаня. Когда Хань Сян-цзи стал, наконец, бессмертным, он вернулся на родину, чтобы освободить своего дядю, тетю и жену, то есть помочь им тоже стать бессмертными.
После нескольких неудачных попыток сломить конфуцианское упрямство Хань Юя, Сян-цзи, наконец, избавил его после того, как спас ему жизнь во время метели в Лангане. Позже он спас жизнь и своей тёте, и своей жене.
В литературе упоминается, что однажды на банкете, когда Хань Юй увещевал Хань Сяна, чтобы тот оставил даосизм, Хань Сян продемонстрировал мощь дао, выпив огромное количество вина до конца и не пьянея. В другом случае, Хань Сян продемонстрировал перед Хань Юем свою особую способность менять цвета пионов.
Однажды он по просьбе императора во время засухи вызвал дождь и снег. А в другой раз во время пира он наполнил таз землей и на глазах у присутствовавших вырастил чудесные цветы, на которых виднелись золотые иероглифы, образующие пророческое двустишие.

Говорится, что Хань Сян ходил всё время с волшебной флейтой, и от его флейты расцветало всё вокруг. Хань Сян умел делать вино из воды и выращивать зимой цветы. Его обычно изображают с корзиной цветов в руках и почитают как покровителя садовников.
Он также считается покровителем музыкантов и флейтистов.
Однажды он пытался взобраться на священное дерево за персиком бессмертия, однако упал и разбился — и в тот же миг превратился в бессмертного.
Мудрый не тот, кто много размышляет о великом, - говорил Хань Сян-цзы, - а тот, кто мало думает о мелочах.

Цао Гоцзю 

5. Цао Гоцзю (曹國舅) или Королевский дядя Цао даосский бессмертный- родной дядя императора Сун.

Цао Гоцзю изображают в красной форме и головном уборе чиновника высокого ранга с кастаньетами (пайбань) в руках и с нефритовой табличкой.

Он но мечтал о познании Дао и однажды отправился странствовать по свету.
Цао Го-цзю, жил при дворе, но презирал богатство и знатность и мечтал лишь о «чистой пустоте» даосского учения, однажды попрощалсяс и отправился странствовать по свету. Когда Цао покидал дворец, император предложил ему золота, чтобы он мог содержать себя в пути, но Цао с достоинством отказался. Тогда правитель дал ему золотую пластину с печатью и надписью: «Гоцзю повсюду может проходить, как сам государь».
Переправляясь как-то через реку Хуанхэ, Цао Гоцзю предложил лодочнику эту пластину вместо оплаты. В лодке находился странствующий даос, который укорил Цао за гордыню.
Цао Гоцзю понял, что перед ним не обычный человек, и выбросил пластину в реку. Этим даосом оказался сам Люй Дунбинь, он увидел чистоту помыслов Цао и взял его с собой странствовать.

Цао Гоцзю просто бродил по стране. Но однажды Лань Цайхэ подарил ему свои кастаньеты. И Цао стал петь, плясать, строить удивительные рожи. Eго почитают как покровителя актеров и мимов.

Чжан Голао 

6. Чжан Голао (張果老) (Чжан Го), – один из Восьми Бессмертных даосского пантеона, учитель и совершенный мастер. Это самый старший по возрасту из бессмертных. Чжан Голао являлся волшебником, предсказателем будущого и покровителем стариков. Он готовил настойку из трав, которую давал другим бессмертным
Чжан Голао ассоциируется с реальным человеком, жившем при династии Тан. Уже при танской императрице У-хоу (684—705) ему было несколько сотен лет. Он утверждал, что был министром при легендарном императоре Яо.
Однажды императрица У пригласила Чжан Голао ко двору, и он принял приглашение, но, не желая посещать двор, он разыграл сцену своей смерти. Он также отказался взять в жёны дочь императора Сюань-цзуна и получить от него титул министра.
Согласно легендам, Чжан Голао человек, который «никогда не рождался» — его никто не знал ребенком, никто не встречал его родственников; по одной из легенд, маг Шэ Фашан поведал танскому императору Сюаньцзуну, при дворе которого подвизался Чжан, что этот даос — дух белой летучей мыши, возникшей из хаоса в пору сотворения мира, во время разделения мира Пань-гу. О Чжане рассказывали, что он время от времени умирал, его оплакивали и хоронили, но потом его гроб чудесным образом оказывался пустым и он воскресал. 

Он обычно изображается верхом на своём белом муле, сидящим лицом назад, то есть спиной к направлению движения. У него длинная белая борода а в руках бамбуковый барабан или трещотки в форме трубки и с двумя железными прутьями или молотками. Также его рисуют с пером феникса или персиком, символизирующим бессмертие.

Чжану приписывались способности предвидеть будущее и помнить о событиях далекого прошлого, поэтому со временем он стал почитаться как покровитель молодоженов (хранитель народной памяти, воплощенной в браке и детях). Услугами мага пользовались все императоры, ибо он мог предсказывать будущее и все помнил о прошлом.

Чжан ездил на белом муле, способном пробежать за день 10 000 ли (5000 км), причем сидел он на своем животном лицом к хвосту. В конце дневного пути Чжан слезал с мула и складывал животное в бамбуковую трубочку, как если бы оно было из бумаги, а не из плоти и крови. Следующим утром он доставал сложенного мула из трубочки, брызгал на него водой — и мул оживал. Чжан садился на него почему-то лицом к хвосту и продолжал путь.

Чжан Голао жил на горе Тяошань около Хэнчжоу . Ему даровал бессмертие Ли Тегуай. Чжан Голао оставил своё физическое тело в районе горы Хэншань (恒山), где был построен храм Цися в его честь.
Поскольку бессмертный Чжан - старец, он является покровителем стариков.
В даосской традиции принято размещать его статую в доме или спальне пожилого человека, в помощь прожить долгую жизнь и получить естественную смерть.
Его изображение на муле с бамбуковой трещоткой в руках — или подносящим младенца, принято было вешать в покоях молодожёнов. молодых.
Также изображение Чжан Голао на муле можно найти в даосских брачных часовнях.

Лань Цайхэ 

7. Лань Цайхэ (藍采和) — один из Восьми Бессмертных в даосизме, наиболее экстравагантный персонаж восьмерки. Почитается он как покровитель музыкантов, торговцев цветами и садовников.
Предполагают, что он жил в поздние года эпохи Тан (618 – 907). По одной версии в прежней «земной» жизни он был сановником, по другой – актером.
Обычно изображается как мужчина или как женщина с корзиной цветов, но чаще как молодой юноша несколько женственного вида с бамбуковой корзиной цветов. В корзине за спиной — различные цветы, хризантемы, ветки бамбука или персиков, выражающие идею бессмертия .Существуют изображения, на которых он — человек в возрасте.

Он бродил по стране в синем рваном платье, на одной ноге был сапог, а другая — босая. Летом он ходил в шерстяной рубашке и утеплял халат ватой, а зимой валялся и спал на снегу.
Он бродил по городским базарам, распевал веселые песни, которых он знал великое множество, сочинял стихи и пил вино. Он игнорировал всё вокруг и постоянно веселился. Его веселье охватывает всех окружающих.

За это люди подавали ему монеты, которые Лань Цайхэ нанизывал на длинный шнур и таскал за собой, волоча монеты через пыль и лужи. Когда верёвка обрывалась, Лань Цайхэ идёт дальше как ни в чём не бывало. Когда у него появлялись деньги, он покупал вино и угощал всех вокруг.
Были у него еще и кастаньеты. Но, встретившись с другими бессмертными, он подарил им свои кастаньеты, оставив себе только корзину с хризантемами. Поэтому он и стал покровителем садоводов.
Легенда рассказывает, что он напоил всех бессмертных, и они перешли от внешней алхимии к поиску бессмертия, исходя из внутренних сил.
Лань достиг просветления около озера Хаолянь. Однажды, когда он кутил в лавке близ озера, за ним прилетел журавль, с которым он исчез в облаках, сбросив с себя единственный сапог, рваное синее платье и бамбуковые трещотки.

Хэ Сяньгу 

8. Хэ Сяньгу (何仙姑) (Бессмертная Хэ) - единственная среди бессмертных женщина. Она почитается как богиня девственности и чистоты, как покровительница садоводства, домашнего очага и домохозяек.
Обычно Хэ Сяньгу изображают юной девой с цветком белого лотоса (символа чистоты) на длинном стебле, изогнутом подобно жуи - священному жезлу исполнения желаний или корзиной цветов и с флейтой из персикового дерева. Также встречаются изображения Хэ с бамбуковым черпаком
Она родилась в богатой семье в городе Джэнчен провинции Гуандун.
В пятнадцать лет она увидела вещий сон: во сне ей явился святой и научил питаться слюдяной мукой, чтобы сделаться лёгкой и подготовить тело к обретению бессмертия. После этого она поклялась не выходить замуж. Повзрослев, она покинула дом и отправилась странствовать по свету, ревниво блюла девственность.
Хэ повстречалась с Люй Дунбинем, который стал за ней ухаживать, на самом деле желая приобщить к Дао. Позднее, получив от него учение, она смогла перелетать через горы и собирать дикие фрукты, зарабатывая себе и своей матери на жизнь. Впоследствии Люй Дунбинь подарил ей персик с острова бессмертных Пэнлай и обучил, как надо владеть энергиями, используя женское начало инь. По просьбе Люя Нефритовый император причислил Хэ к Восьми бессмертным.
Став бессмертной, она подметала персиковые лепестки у ворот дворца на островах бессмертных Пэнлай: там росло персиковое дерево, которое цвело раз в 300 лет, и лепестки во время цветения засыпали проход через небесные врата. Поработав на небе, она снова спускалась на землю. Она умела обходиться без еды, предсказывала судьбу и покровительствовала домашнему хозяйству.
В городе Гуанчжоу имеется храм Хэ Сяньгу, где ей поклоняются на седьмой день третьей луны китайского календаря.
Каждый из бессмертных жил сам по себе, но иногда они собирались вместе. Однажды их пригласила царица Запада Си Ванму. Там они всласть попировали и отправились в гости к владыке Востока.
На пути их было Восточное море. Но даже водная бездна была бессмертным нипочем. Каждый пустился вплавь на том, чем владел: кто на кастаньетах, кто на железной клюке, кто на корзине, кто на осле. Все это оказалось непотопляемым.
Изображения Восьми бессмертных – один из самых излюбленных мотивов искусства Китая,

 Мифология китайского буддизма

В первых веках нашей эры в Китай из Индии через Среднюю и Центральную Азию начинает проникать буддизм со своей развитой мифологической системой.

Приспосабливаясь к местным условиям, буддизм в Китае начал включать в свое учение некоторые идеи даосизма и конфуцианства и использовать старинные китайские сюжеты восходящие к древней мифологии. Постепенно происхождение тех или иных буддийских персонажей стало связываться с китайскими героями.
Так, появляется предание о том, что бодхисатва Авалокитешвара (кит. Гуаньинь), известная в Китае (видимо, после 7 века) главным образом в женской ипостаси, есть перерождение принцессы Мяошань, дочери одного из китайских князей (12 столетие), которая отказалась выйти замуж и ушла в монастырь вопреки воле отца.
Пройдя через многочисленные испытания, связанные с местью отца, и побывав даже в преисподней, Мяошань встретилась с Шакьямуни и была препровождена на гору Сяншань на острове Путо (существуют разные варианты этой легенды), где стала бодхисатвой Гуаньинь.
В средние же века происходит «натурализация» и других буддийских персонажей, например Кшитигарбхы (Дицзанван), в качестве которого, по одной из версий, будто бы был обожествлён некий буддийский монах из корейского царства Силла.
Под непосредственным влиянием буддизма происходит и развитие мифологических представлений китайцев о строении внешнего мира.

Так, даосские три сферы высшего мира Сань Цин («Три Чистоты») — Юйцин («нефритовая чистота»), Шанцин («верхняя чистота») и Тайцин («великая чистота») соотносятся с буддийской концепцией «трех тел» (Трикая): Дхармакая - высшее из трёх тел Будды, абсолютное проявление духовной сущности, Самбхогакая «тело блаженства» и Нирманакая («феноменальное тело»), Будда, проявляющий себя в обыденном мире.
Сфера Юйцин доступна совершенномудрым, сфера Шанцин — святым, сфера Тайцин — бессмертным.
Правитель сферы Юйцин Нефритовый император Юйди есть духовная природа Будды, правитель сферы Шанцин, бог Тайшан Лаоцзюнь - мистическая природа Будды, а правитель сферы Тайцин Лаоцзы— исторический Будда (принц Сиддхартха Гаутама).

 Божества буддийской мифологии Китая

Гуань-Инь 

Гуань-Инь (кит. перевод санскр. имени Авалокитешвара) «Та, кто слышит крики Мира» - китайская богиня милосердия и сострадания, созданная по образцу бодхисаттвы Авалокитешвары. Она помогала всем земным существам достичь духовного озарения. Гуаньинь почитается во всех соседствующих с Китаемстранах, представителями практически всех конфессий. В японской буддийской мифологии она известна как Каннон, помощница будды Амитабхи.

В китайской мифологии она выступает как божество, спасающее людей от всевозможных бедствий; подательница и покровительница детей, родовспомогательница, покровительница женской половины дома. Любой человек, покликавший ее в беде, получит от нее помощь и защиту. Она несет духовное просвещение всему живому.

Гуаньинь также почитали как богиню домашнего очага, помогающую продолжить род, поэтому иногда можно встретить ее изображения с ребенком на руках. Она стала покровительницей людей, которые постоянно сталкиваются с опасностью.

Гуаньинь приписывали способность освобождать заключенных от цепей, лишать змей их яда, а молнию — силы, а также исцелять все болезни Гуаньинь научила людей выращивать рис, который стал питательным, потому что каждое зернышко она наполняла своим молоком. Богиня приходила на помощь, если угроза исходила от воды, демонов, огня или меча.
Она, как символ сансары, нескончаемого круга земного существования, стояла на скале посреди бушующих волн и спасала потерпевших кораблекрушение.

Однако властитель мертных Яньван увел Гуаньинь в свое подземное царство, где она утешала проклятых и превратила ад в рай. 
Согласно преданию она была третьей дочерью императора Мао Чжума.. Когда Гуань-инь решила отдать свою жизнь во имя служения богам, император сильно разгневался и приказал убить ее. Узнав об этом Янь-ван, владыка мертвых, забрал ее в подземное царство. Гуань-инь осталась у него утешать проклятых и тем самым превратила ад в рай.
После этого Янь-ван, по некоторым легендам Будда, возродил ее. Гуань-инь вернулась на землю и застала императора очень больным. Тогда она, чтобы исцелить отца, приготовила снадобье из своей плоти. По одной из версии, отец Гуань-инь заболел и ослеп. Гуань-инь отдала ему свои глаза.
Тронутый этим самоотверженным поступком, правитель исправился и обратился к добру. Как только это случилось, Гуань-инь вновь прозрела.
С тех пор богине приписывают дар исцеления от всех болезней. Что бы Гуань-инь простила его, император приказал изготовить тысячерукую скульптуру своей дочери. В центре ладони каждой из тысячи рук находился глаз. Этими глазами она видит каждого, кто нуждается в ее помощи.

Основой для представлений о Гуань-инь является «Саддхамапундарика-сутра». Из указанных в сутре 32 обликов, которые принимает Гуань-инь в зависимости от личности того, к кому Гуань-инь обращается с проповедью, в Китае первоначально наиболее распространены облики брахмана и воителя — цзиньгана.
Гуань-инь является в разных обликах — и в мужских, и в женских.
Гуань-инь выступает, часто под именем Гуань-цзы-цзай, как в милостивом, так и в грозном обличье. 

Наиболее частые варианты изображения Гуань-инь четырёхрукий, восьмирукий и одиннадцатиликий, тысячерукий. У тысячерукого изображения на ладони каждой руки глаз. С помощьюсвоих многочисленных глаз Гуань-инь видит одновременно всех находящихся в беде в бесчисленных мирах вселенной, руками спасает их.
Свободные от атрибутов руки слагаются в мудра (жесты пальцев и рук) бесстрашия и исполнения желаний. Каноном предусмотрены и другие, более сложные изображения Гуань-инь, вплоть до 84000-рукого и 84000-ликого. 
Ее изображают в виде женщины в юбке из тигровой шкуры (символ бесстрашия), которая держит в руках ивовую веточку, веревку (символ спасения от бед), и книгу («Праджняпарамита»), а также кувшин, четки, посох, трезубец.

 У-Шэн Лаому

У-Шэн Лаому ("почтенная матушка, вышедшая из перевоплощений") в китайской народной мифологии - божество. Богиня очень тесно связанна с буддизмом, и почитается в основном именно теми, кто верит в перевоплощения и просветление.
Одна из главных женских божеств буддизма в его китайском отражении. В нем она выполняет роли многих более древних женских божеств.
Она является матерью всего сущего и является правительницей огромного и прекрасного сада божественного бессмертия. Это отражение тех функций, которые ранее выполняла Си-ванму.
Ее любовь к своим детям да и то, что она может быть милостивой и даровать благословение в любви является отражением передачи ей в поздних традициях функций Гуанинь.
По преданию, Ушэн Лаому является матерью для девяноста шести миллионов сыновей, посланных ею на землю. Они называются изначальными и были порождены ею еще очень давно. На земле они погрязли в пороках бренного мира, утратили свою изначальную природу и она затем пожалела о своем решении.
Ушэн Лаому представляется как хозяйка персикового сада Паньтао. Из Золотого дворца девяти лотосов она взирает на своих детей то гневно, то с состраданием. Но сострадание берёт верх и Ушэн Лаому посылает на землю учение, чтобы спасти своих детей из моря страданий и вернуть их в родной дом. Учение проповедуется тремя буддами в течение трёх периодов: буддой прошедшего Жаньдэном (Уцзи шэнцзу), буддой настоящего Шакьямуни (Тайцзи гуфо) и буддой грядущего периода Майтреей (Хуанцзи гуфо), которому предстоит спасти оставшихся "изначальных сынов".

Данай Фужэнь 

Данай Фужэнь («Госпожа Великая Бабушка») в китайской мифологии богиня-родовспомогательница, божество, помогающее родам.
Своим рождением Данай Фужэнь обязана бодхисаттве Гуаньинь, которая превратила один из своих пальцев в луч, вошедший в чрево матери Данай Фужэнь и оплодотворивший ее.
За помощь императрице, благополучно родившей наследника, Данай Фужэнь была награждена многими титулами и впоследствии канонизирована под именем Цуйшэн няннян («Матушка, ускоряющая роды»). Ее обычно изображали с ребенком в левой руке и веткой коричного дерева в правой. Помощницы Данай Фужэнь — Пэйтай няннян («Матушка, помогающая зачатию») и Инмэн няннян («Матушка, приносящая детей»).

Янгуан 

Янгуан - богиня, целительница зрения, охранительница от глазных болезней. Ее рисовали с человеческим глазом в руках или в чашке, стоящей у нее на коленях. Янгуан входит в свиту Бися Юаньцзюнь, а иногда и Гуаньинь.
Дицзанван - у китайских буддистов один из наиболее популярных бодхисаттв, спасающий души умерших из преисподней, китайский «вариант» индийского бодхисаттвы Кшитигарбхи. В народной мифологии Дицзанван — владыка подземного мира, которому подчинены правители 10 судилищ преисподней. Его обычно изображали в облике человека в монашеской рясе; в одной руке у него металлический посох, в другой — жемчужина, свет которой рассеивает мрак преисподней.

Боги, которые были приняты в китайскую религию, но которые имеют свое происхождение на индийском субконтиненте или в индуизме:

Эрлан-шэнь

Эрлан-шэнь («бог — второй сын») — божество китайского даосско-буддистского пантеона, бог-драконоборец, контролирующий разлив рек, и величайший воин Небес. Персонаж ряда классических легенд, включая «Возвышение в ранг духов» и «Путешествие на Запад». Основной атрибут — всевидящий третий глаз.

По происхождению — обожествлённая версия нескольких полумифических героев, восходящих к легендам династий Цинь, Суй и Цзинь.
Поздние буддистские источники описывают его как второго сына Северного Небесного Царя Вайшраваны, что до некоторой степени ассоциирует его с Мучжа, вторым братом малолетнего божества Нэчжа.
В мифороманах династии Мин «Возвышение в ранг духов» и «Путешествие на Запад», а также в легенде о Лотосовом Светильнике, Эрлан-шэнь предстаёт как племянник Нефритового императора, причём в последних он является вторым сыном от запрещенной связи сестры Нефритового императора со смертным человеком. Эрлан Шень — бог красивых молодых людей.

Будай-Хэшан 

Будай-Хэшан («монах с мешком»), Да дуцзы Милэ («толстобрюхий Майтрея»), в китайской буддийской мифологии божество радости и счастья, благополучия и богатства, «ипостась» будды Майтрейи (кит. Милэ), один из 18 архатов (кит. лоханей) первоначальных последователей Будды.

По легенде, под этим именем был обожествлен буддийский китайский монах Цицы, живший в конце эпохи Тан, считавшийся воплощением Майтрейи. 
Все свое время он проводил не в монастыре, а на многолюдных базарх, скитаясь по Китаю и зарабатывая на жизнь предсказанием погоды. Из имущества у него были лишь посох и мешок для подаяний, называемый хотэй, от которого монах и получил своё прозвище. Закреплению данного прозвища также способствовал второй «мешок» — огромный живот, такой же как и у Бодхисаттвы Майтреи, который не могла закрыть никакая ряса и в котором по представлениям китайцев была сосредоточена жизненная энергия ци.
Будай-Хэшан полюбился людям за веселый характер и легкий нрав, став героем множества легенд и историй. По легенде там, где он появлялся, к людям приходила удача, здоровье и благосостояние. Если кто-нибудь спрашивал, что находится в его мешке, он отвечал: «Там у меня весь мир».
Изображается обычно в образе улыбающегося жизнерадостного толстяка с обнаженным животом («смеющийся Милэ»). Также распространены изображения сидящего Будай-хэшана держащим различные предметы: слитки золота, монеты, посох, жемчужину, персик, веер, четки, отгоняющий горе, или мешок.
Он всегда присутствует на картинах, изображающих сонмы буддийских и даосских святых на пирах, устраиваемых богиней Сиванму.
В XVII веке в японской мифологии предстает как Хотэй, один из «семи богов счастья», бог общения, веселья и благополучия.
Считается, что Будай-Хэшан предопределяет людские судьбы и помогает в осуществлении желаний.

Симианшен - "четырехликий Бог", Четырехликий Будда, бог безграничной власти и владения земной славой и богатством. Является метафорой "вездесущего Бога", культ берет свое начало у индуистского бога Брахмы. Популярен во всей Юго-Восточной Азии, особенно в Таиланде. Этот также эпитет коренного китайского бога Хуанди.

Сянгтоушен - "Бог с головой слона", индийский бог Ганеша - бог мудрости и преодоления препятствий в индуизме и индуистской мифологии. Он добр и благожелателен по характеру, но смел и решителен в войне. 

 Дашичжи - бодхисатва, считавшаяся (наряду с Гуаньинь) одним из помощников Будды Амитабы.

Дицзан-ван - бодхисатва, глава подземного царства, отождествляемый иногда с божеством земли.

Ли Тяньван («Небесный Князь Ли») - в китайском буддизме бог — охранитель небес, позднее почитался как защитник монастырей.

Пусянь - у китайских буддистов бодхисаттва Самантабхадра, распространитель и защитник учения Будды. Согласно «Сутре лотоса сокровенного закона», он объезжает на белом слоне земли всех остальных бодхисаттв и читает эту сутру для всех живых существ.

Гуйцзыму («мать бесенят»), которую Шакьямуни обратил в свою веру, и она стала монахиьей. Изображения Гуйцзыму были в каждом буддийском женском монастыре, её просили о ниспослании сыновей и избавлении от напастей.

Вэйто - в буддийской традиции небесный воин, охранитель монастырей, страж дхармы (закона). Согласно мифу, будда Шакьямуни перед своим уходом в нирвану поручил Вэйто блюсти закон и повсюду преследовать злых духов.

Гуаньди - в народной мифологии и в позднем официальном культе бог войны и богатства. Среди конфуцианцев Гуаньди почитался как покровитель литераторов, даосы именовали его усмирителем демонов, а буддисты почитали Гуаньди как охранителя монастырей.

Сунь Хоуцзи (Сунь Укун) («царь обезьян») — в китайской мифологии непослушная каменная обезьяна, рожденная из скалы. Она обладала весьма необычной внешностью: из глаз обезьяны исходили золотые лучи, заливающие светом дворец Северной полярной звезды. Он мог прыгать и достигать самых высоких горных вершин. Как и олень, Король Обезьян мог проводить ночи на горных склонах, а днем спускался к подножьям гор и отдыхал в пещерах. Король Обезьян отличался скверным и очень шаловливым характером, чем досаждал всем жителям земного и небесного миров. Через некоторое время все затеи и шутки обезьяны стали известны строгому Нефритовому Императору.
После подобных проделок Обезьяны Нефритовый Император послал Небесную армию, чтобы уничтожить Обезьяну раз и навсегда. Однако армия потерпела сокрушительное поражение, так как ничто не могло противостоять этой могущественной силе. Кроме того, Большая Каменная Обезьяна — бессмертный, наполненный Небесными сущностями — был не только неуязвим, но также и довольно ловок в борьбе.
Тогда император обратился за помощью к Будде, чтобы тот усмирил проказника. Будда придумал хитрый план, который и привлек внимание Короля Обезьян. Будда предложил Обезьяне заключить соглашение: если Обезьяна сможет преодолеть расстояние больше ладони Будды, то она станет правителем Неба. Самонадеянная Обезьяна согласилась с предложением Будды и тотчас устремилась в космос.
Добравшись до границ неба — пяти огромных красных столбов, — Обезьяна написала свое имя на одном из них. Каково же было ее удивление, когда она увидела сделанную ей надпись на одном из пальцев Будды. Король Обезьян так и не смог преодолеть его ладонь. Будда тотчас схватил обезьяну, перенес его с неба и превратил пять его пальцев в пять элементов: металл, дерево, воду, огонь и землю. Эти стихии тут же образовали пять высоких гор, прилегающих друг к другу и получивших название Вусиншань. Туда, в их глубину, Будда и поместил Обезьяну. 

Космологические представления в китайской философии

В китайской космологии отсутствует идея сотворения мира антропологическим богом, Творцом. Так, в даосизме, конфуцианстве и неоконфуцианстве в качестве источника порождения мира выступает не Демиург, а абстрактное первоначало или предельный принцип: Небо, Дао, первозданный Хаос,У-цзи, Тай-цзи или Юань Ци.

Характеризуя китайскую космогонию, Ε. Α. Торчинов писал: «В основе сущего находится Беспредельное (у цзи), которое есть не что иное, как Изначальный Дух (юань шэнь), ци в его тончайшей форме. Это первоначало может быть также названо Хаосом (хунь-дунь) или Единым (и) или Изначальным Ци (юань ци)».
По его мнению, не небытие-бытие, а отсутствие (у) - наличие (ю) образуют базовую метафизическую оппозицию китайской мысли.
В. А Малявин, писал, что даосы именуют первозданный Хаос «Единым дыханием (и ци), Изначальным дыханием (юань ци) или Великой пустотой (тай сюй), еще точнее — пустотой материнской утробы, внутри себя вскармливающей все сущее.
Традиционная Космогоническая схема китайской философии содержит стройную систему последовательно меняющихся символов: Беспредельное или Единая Сила; спонтанная самополяризация и формирование базовой бинарной оппозиции инь и ян, которые непрерывно переходят в друг друга: "Один раз инь, один раз ян – это и есть Дао-Путь"; возникновение трех начал: трех пневм (сань ци) Изначальной (ши) (Отсутствие), Первоначальной (юань), (Пещера), Сокровенной (сюань), (Пустота), которым соответствуют Небо, Человек, Земля; порождение у син «пяти фаз», «пяти процессов», «пяти стихий», которые взаимопорождают друг друга: дерево порождает огонь, огонь порождает землю, земля порождает металл, металл порождает воду, вода порождает дерево; далее, в числовом, символическом отношении возникают восемь триграмм и 64 гексаграмм.

Данная система символов интериоризируется и тансформируется в систему символов внутреннего опыта, формируя новую структуру личности адепта. При этом космологические схемы не являлись исключительно элементами картины мира, но служили вспомогательными средствами визуализации и медитации, алхимическими символами и этическими парадигмами. Так, в китайской философии, и особенно в даосизме, космология сливалась с практикой обретения совершенномудрия, личного совершенствования или, «питания жизни» (ян шэн), реализации истинной природы и учением о «спасении».
В то же время практически все философские течения и даже их отдельные представители предлагали свои оригинальные космогонические концепции, которые служили порождающим ядром их учений.

Космогония «И-цзин» (Книги перемен)

«И-цзин» (Книга перемен) является древнейшим историческим документом, исходным философским трактатом, на многочисленных комментариях к которому строились основные учения китайской философии (16 – 4 вв. до н.э.)
Отдельные трактаты из 7 текстов философской части «Книги перемен»

«Си цы чжуани» - Конфуциантский трактат, наиболее философский среди канонических комментариев к Книге перемен. «И цзин».Традиционно приписывался Конфуцию, но датируется предположительно 4-м в. до н. э.
"Шо гуа чжуань" ("Традиция объяснения триграмм")
«Сюй гуа чжуань" ("Традиция о последовательности гексаграмм").

Даосизм

1. "Дао дэ цзин". Лао-цзы (6 - 5 в. до н. э.) «Дао рождает одно, одно рождает два, два рождают три, а три рождают все существа».

2. «Ле-Цзы» (450 -375 до н. э.) Даосский философ подвижник Ле Юйкоу (Ле-Цзы) в своей книге «Ле-цзы», предположительно составленной его учениками, представил целостную картину космогенеза.
3. «Чжуан-цзы». Космогония даосского философа Чжуан- Цзы (369 - 286 до н. э).

4. «Тайпин цзин» (Книга Великого Спокойствия, Трактат о Великом Мире). Традиция приписывает авторство этой книги даосскому мудрецу Юй Цзи (ок. 110-200 гг.),
Космогонии Дао цзан (Даосского канона) (4 -11 вв. н.э)
Антология даосских канонических сочинений философа Чжан Цзюньфана, под названием «Юньцзи цицянь» («Семь извлечений ияз Облачного Книгохранилища» или «Семь Книг Из Облачной Библиотеки». (1012—1019).

5. Второй цзюань “Юнь цзи ци цянь” («Семь грамот из Облачного хранилища»).

6. «Девять удержаний» из («Семь Книг Из Облачной Библиотеки») Доосский философ и врачеватель Лао Цзюнь.

7. “Тай ши цзин” (“Книга великого изначального”).

8. «Тай шан Лао-цзюнь кай тянь цзин» («Канон Великого Высочайшего Лао-цзюня об отверзании Неба»).

9. «Иньфу цзин» «Книга о единении сокрытого». Ли Цюань (VIII в.), комментатор и возможно автор трактата.

10. 70-й цзюан компендиума «Дао цзана», даоса Чжэнь И-цзы (Пэн Сяо) (X в.)

Конфуцианство

1. Конфуций (551—479 гг. до н. э.)выдающийся мыслитель и философ Китая. Главный трактат "Лунь Юй" ("Беседы и суждения"), составленный учениками на основе бесед и "Чуньцю" ("Весна и Осень").

2. «Чжун юн» («Срединное и неизменное»), наиболее философский из всех конфуцианских трактатов, согласно преданию, созданный, внуком Конфуция Цзысы (ок. 481-402 до н. э.), но в действительности, составленный в 3-2 вв. до н.э.

3. Ли Цзы «Книга установлений» (IV по I в. до н. э.) толкование к "Книге Перемен"», одно из основных произведений конфуцианского канона. Трактат был составлен учениками Конфуция.

4. Мэн-цзы (372 —289 до н. э.) китайский философ, писатель, представитель конфуцианской традиции.
Древнекитайский философ-конфуцианец, литератор, поэт Ян Сюн (53 до н. э. — 18 н. э.) был автором трактата Тай сюань цзин» («Канон великого сокровенного») был создан в подражание «И цзин», но вместо системы 64 гексаграмм Ян Сюн предложил систему из 81 тетраграмм,

Моизм
Мо-цзы (Мо Ди или Учитель Мо) (475—395 гг. до н. э.)
известен как критик конфуцианства.

«Хуайнань-цзы» - философский «Трактат Учителя из Хуайнани», созданный не позднее 139 г. до н. э., представлял собой сплетение даосских, конфуцианских и легистских концепций.

Натурализм
Космология китайского философа Ван Чуна (27-97).

Неодаосизм

Сюань Сюэ ("Учение о таинственном", "учение о сокровенном") - философское течение 3-4 вв., которое объединяет элементы даосизма, конфуцианства, буддизма и "школы имен".

1.Ван Би (226—249), китайский философ, один из основоположников философской школы Сюань-сюэ.

2.Сян Сю (227-272) в своем трактате «Чжуан-цзы инь цзе» ("Изъяснения сокрытого в "Чжуан-цзы").

3.Го сян (252—312) один из создателей “учения о сокровенном” (Сюань Сюэ), созданного на основе его комментарии к «Чжуан-цзы».

Неоконфуцианство

Космогенез в неоконфуцианской философии как циклическое развёртывание вселенского бытия.
1. Концепция космогенеза принадлежит философу и толкователю сочинений Конфуция, Чжоу Дуньи (1017—1073 гг. н. э.), известному как Чжоу Цзы, основные труды «Тай цзы ту Шо» – «Разъяснение плана великого передела». (XI в. н.э.), «И тун» – («Проникновение в Книгу перемен»).

2. Шао Юн (1011—1077) основоположник нумерологического направления в неоконфуцианстве.

3.Чжан Цзай (1020-1077) отождествлял Великий Предел с силой –энергией, пневмой ци.

4. Братья Чэн
Чэн Хао (1032-1085) и Чэн И (1033-1107) представители неоконфуцианства, основатели школы синли сюэ (изучение природы и принципа).

5. Чжу Си (1130—1200) известный как Чжу Цзы, также считается одним из основоположников неоконфуцианства и является автором знаменитого трактата «Высший принцип (ли) и Первичная материя (чжи)».

Философия и космология «И-цзин»
(Книги перемен)

«И-цзин» (Книга перемен) является древнейшим историческим документом, «книгой книг», исходным философским трактатом, на многочисленных комментариях к которому строились основные учения китайской философии и в, первую очередь, классические тексты конфуцианства.
Эта книга создавалась на основе многовекового наблюдения над изменчивыми явлениями природы и общества, над движением светил, сменами времен года и циклическим развитием живого реального и красочного мира.

Она начала писаться в период Шанской династии (16 - 12 вв. до н.э.), совершенствовалась и систематизировалась как гадательная практика с афоризмами под названием «Чжоу И» в период Западного Чжоу (1112-770 вв. до н. э.) и оформилась в целостный философский труд примерно в 4 в. до н.э. При этом первое письменное упоминание о трактате состоялось в 672 г. до н.э. в тексте, который повествовал о том, как «царский скриб гадал о судьбе молодого сына князя Ли из удела Чэнь».

Согласно традиции первые 8 триграмм изобрел император Фу Си (2852 –2737 гг. до н. э.), для того, «чтобы досконально изучить сверхъестественное и яркое и классифицировать мириады вещей.. ", автором 64 гексаграмм, первых гадательных текстов и афоризмов считают Вэнь Вана (1112 -1050 до н.э.), а самому Конфуцию приписываются приложения (Ши и) "Десять крыльев", которые представляют философскими комментарии к тексту, содержат космологические концепции и считаются составной частью книги. По некоторым оценкам Ши и ("Десять крыльев"), является коллективным трудом, составленным приблизительно в VI в. до н.э. — I в. н.э.
При этом текст получил название «И-цзин», был назван «первым среди классиков» и канонизирован императором У Ханем в 136г. до н. э.
Во вторую, комментаторскую и философскую часть «Книги перемен» входит 7 трактатов, среди которых, можно выделить следующие тексты, содержащие развернутые космогонические концепции: "Си цы чжуань" ("Великая традиция"), "Шо гуа чжуань" ("Традиция объяснения триграмм") и "Сюй гуа чжуань" ("Традиция о последовательности гексаграмм").
«Книга перемен» - это первая книга, как хронологически, та и по значимости в китайской культуре. Она знаменует собой переход от мифологического изображения мира к его философскому осмыслению. И Цзин является основополагающим текстом конфуцианства и даосизма, а также отчасти китайского буддизма и натурализма. Впоследствии на «И цзин» была построена вся космология неоконфуцианства, основатель которого Чжоу Дунь-и восклицал: "О, как величественна "Книга перемен", а Чжан Цзай построил свое учение используя понятия, образы, концепции и сам дух этой книги. Как заявлял один из самых авторитетных конфуцианских комментаторов классических трактатов Чжэн Сюань (127–200) «система изменчивости "И цзина" как круг универсальна и лишена всякой неполноты».
«И цзин» оказала огромное влияние не только на философию, но и на науку, политику, построение стратегий, развитие искусства, на самореализацию, самосовершенствование и смысложизненные выборы многих представителей китайской культуры.

В древних гадательных текстах «И цзин» некоторые исследователи находили в оригинальным расположением триграмм -"магический квадрат (крест)" Хэ ту, магический квадрат Ло шу, а также "План преднебесного расположения" ("Сянь тянь ту").
Цзинь Вэнь-цзе считал эти схемы первоисточником теории перемен, а "План Великого предела" ("Тай цзи ту") – изображением движения. Так, описанная в комментарии " Си цы чжуань"" последовательность: Великий предел, двоица образов, четыре символа, восемь триграмм – является продуктом квадрата Хэ ту.

Центральную роль в «И цзин» играют восемь триграмм (ба гуа) – сочетания из трех черт, включающий восьмеричный набор универсалий, первыми двумя из которых является Цянь – творчество, крепость, небо, отец и Кунь – исполнение, самоотдача, земля, мать.
По форме триграммы представляют собой комбинации двух видов черт: сплошной (Ян), которые символизируют активность, свет, напряжение и прерывистой (Инь), представляющие пассивность, тьму и податливость. Данные черты и их отношения, указывают на важнейшие архетипические состояния мировых сил и принципы их взаимодействия. По словам Чан И-Чуаня (1033-1107), "когда в глубокой древности совершенномудрые люди начертали впервые восемь триграмм, то в них уже были выражены три мировые силы: Небо — Земля — Человек".

Чжоужская книга перемен (11в. до н.э.) содержит 64 символа-гексаграмм (шести горизонтальных линий), созданных на основе комбинаций 8 исходных триграмм. Каждая гексаграмма состоит из двух триграмм, при этом нижняя выражает внутреннее, созидающееся, а верхняя – внешнее, разрушающаяся. При этом в самой гексаграмме, заложено внутренее напряжение и движение: все нечетные снизу линии (1,3,5) олицетворяют свет, ян, а нечетные тьму, инь.

Кроме этого гексаграмма делится на две верхних, две средних и две нижних линий, каждая пара из которых символизировала одну из космических потенций: верхняя - небо, средняя - человека, нижняя - землю. Человек выступал здесь как посредник между землей и небом, как активная, творческая сила, способная воздействовать на обстоятельства и самостоятельно творить свою судьбу. При этом само творчество понималось в данной системе, как гармонизация пути и образа действий совершенного человека с универсальным мировым потоком
Целостный текст книги «И - цзин» содержит три слоя: первый – названия гексаграмм и мантические формулы,
второй афоризмы при гексаграммах и третий слой – афоризмы при отдельных чертах.  

В само название "Книги перемен" заложен ее главный смысл и ключевая идея, пронизывающая весь текст —идея изменчивости и перемен, и, неразрывно с ней связанная идея постоянства, покоя и устойчивости. Именно в данном исходном тексте заложены зачатки древнекитайских философских космогоний и содержится первое упоминание и толкование смысла творчества.

Основные положения "Книги перемен"

1. Согласно трактату перемены раскрываются в двух аспектах: изменениях и трансформациях инь и ян.
1.1. Изменения –это упорядоченные перемены, представляющие собой исходную изменчивость, в которой все сущее и люди меняются в соответствии с временем, для того чтобы следовать Пути (Дао). Предопределенная, наблюдаемая естественная смена полярностей ян и инь, времен года дня и ночи, это и есть суть изменений.
В «Книге перемен» утверждается, что весь мировой процесс, каждая ситуация и проявление сущего представляет собой взаимодействие, иногда напряжение и борьбу Света и Тьмы, Неба и Земли, активности и покоя, силы и податливости, внутреннего и внешнего. Причем эти взаимодействия подчиняются определенному ритму – Закону обращения, состоящему в последовательной перемене мест между полярностями.
При этом утверждается, что сам мировой процесс не имеет ни конца, ни начала, а его главной характеристикой является постоянство перемен, неуничтожимая борьба и в то же время единство полярностей.
1.2. Трансформация понимается как спонтанное, произвольное, случайное изменение, проявляющееся в сверхъестественных явлениях. Согласно трактату именно перемены лежат в основе непрерывного порождения (шэн шэн) вещей и возникновению всего сущего.

2. Концепция Тай Цзи. В "Книге перемен" "Великий предел" – "Тай цзи" или Единое занимает место посредника между неизменным и изменчивым, "Тьмой – Светом" (Инь – Ян). Перемены не происходят абсолютно хаотично, они не могут изливаться, по словам Гегеля в «дурную бесконечность». Дойдя до определенного Предела, они начинают подчиняться закону Обращения.
Как позже писал Лао-Цзы «Путь Дао – это обращение». Кроме того, сами противоположности должны взаимодействовать и подстраиваться друг к другу, чтобы питаться импульсами и взаимоусиливаться.
И наконец, изменчивость неразрывна от постоянства, а внешними переменами можно управлять только из состояния неподвижности и покоя.

Конфуцианцы в своих комментариях писали, что от Отсутствия предела совершается переход к Великому пределу, и что нельзя от Предела переходить к Пределу.
По словам В.В. Малявина «В «Книге перемен» в ее разделе «Традиция текстовых взаимосвязей» говорится: «Безмолвное и недвижимое. Ощущаешь и после постигаешь». Во всех китайских философских учениях чтят покой и устойчивость. Управление переменами осуществляется в состоянии покоя. «В книгах о киноварной пилюле говорится: «После того как тело и сердце становятся неподвижными, тогда возвращаешься в состояние Отсутствия предела, который является истинным механизмом и определяется как таинственная сущность Великого предела».
Таким образом, сущностью «Книги перемен» выступают не только изменения, а скорее концепция изменчивости и неизменности и особенности их непосредственной взаимосвязи.

Один из основателей неоконфуцианства Чжу Си (1130—1200), которого называли вторым учителем после Конфуция, в своем стихотворении «Вдохновение» писал:
Слышал я: некогда Бао-сиши положил
Творчеству и Исполнению первоначало.
Действие Творчества вторит могуществу Неба.
А Исполнение знаки Земли сочетало.
В Высях узрел он начального хаоса круг.

А в комментариях, он отмечал: «Пусть я вникаю в книгу позже, чем удвоение триграмм, Чтоб видеть век до их создания, препятствий нет моим глазам. И понял я Предел Великий, в нем обе Формы коренятся».
По мнению Ю.К. Шуцкого, творчество в И-цзин основывается на следующих принципах:
1. Мир - это единство изменчивости и неизменчивости.
2. В основе единства – полярность оснований. Их взаимодействие и есть мировой ритм.
3. Единый ритм объединяет ставшие и не наступившие в одну систему, в которой будущее существует в виде «ростков».
4. Действия человека должны быть приведены в гармонию с миром.

Космологические идеи развернуто представлены в важнейшем трактате "Си цы чжуань"("Великая традиция"), относящемуся к «Десяти крыльям», по сути являющимся началом и квинтесенцией философии «И цзин». По словам Н.И. Конрада: «Первая фраза этого трактата – "то Инь, то Ян – это и зовется Путем" – стала исходным положением, пожалуй, самой мощной линии истории китайской философии». "Си цы чжуань" традиционно приписывался Конфуцию, но датируется предположительно 4-м в. до н. э.
В этом трактате раскрываются ключевые формулировки базовых понятий мироздания и в виде емкой формулы представлена космогоническая модель вселенной.
"Перемены имеют Великий предел (тай цзи). Это рождает двоицу образов [инь и ян]. Двоица образов рождает четыре символа (сы сян). Четыре символа рождают восемь триграмм (ба гуа)" .
Согласно трактату, Небеса – это то, что является высшим и величайшим во Вселенной. Однако Небеса принимают форму и значение от человека (人 жэнь).
Небо и Земля конструируют позиции, а Перемены движутся между ними. Перемены подогнаны под Небо и Землю, моделируют их преображения и поэтому умеют точно соткать Дао Неба и Земли. Они, не заблуждаются, изгибаясь, формируют тьму вещей и не оставляют их, проникают в Дао дня и ночи и знают. Небесная добродетель, дает жизнь всему сущему. Великая благодать Неба и Земли называется жизнью.

Небеса – лучшая модель жизни для людей. Люди должны следовать этой модели. Небо рождает сверхъестественные вещи, совершенномудрые берут их в качестве образца; Небо и Земля изменяются и преображаются, совершенномудрые уподобляются им. Дао Неба и Земли предопределяют созерцание. Речи и поступки – это то, чем благородный муж приводит в движение Небо и Землю.
В "Шо гуа чжуань" ("Традиция объяснения триграмм"), входящем в приложение «Десять крыльев» говорится , что совершенномудрые «установили путь Неба, а именно: тьма и свет. Они установили путь Земли, а именно: податливость и напряжение; они установили путь Человека, а именно: любовь и долг. Они сочетали эти три потенции и сочли их двойными. Поэтому в «[Книге] перемен» шесть черт составляют гексаграмму, в ней разделяются тьма и свет, чередуются податливость и напряжение… Творчество — начало всего сущего"".

Толкование 64 гексаграмм

Приведенная здесь и далее интерпретация гексаграмм строится на переводе «Чжоуской книги перемен», выполненным Ю.К. Шуцким на основании критической школы комментаторов: ан Би, Оу-и, Итó Тóгай.

Гексаграммы состоят из шести черт каждая и эти черты обозначают последовательные ступени развития каждой ситуации.

"То, что образует, создает образы, называется творчеством. То, что осуществляет закон - называется Исполнением"

Первая гексаграмма №1 Цянь. Творчество, состоящая из шести сплошных линий или двух одноименных начальных триграмм, представляет чистое творчество, свободное проявление Неба, олицетворение творческой силы, лежащей в основе всего существующего. Эта сила обладает абсолютной стойкостью и не имеет препятствий в своем развитии.
Каждая черта, начиная с нижней, выражает уникальный аспект, этап, последовательную ступень развития творчества.
Вследствие свойственной трактату «И Цзин» образности и исходной связи с мифологическими представлениями, творчество представлено в нем в виде молодого мощного дракона.

Первая черта гексаграммы Цянь описывается афоризмом «Нырнувший дракон, не действуй».
Здесь подчеркивается важность начального момента творчества, необходимость собранности, сосредоточенной подготовки, накопления сил, оценки ситуации и выбора благоприятного момента начала деятельности.
Вторая черта «Появившийся дракон находится в поле. Благоприятна встреча с великим человеком", символизирует начало творчества, выход на простор и встречу с великим человеком.
Третья «Благородный человек до конца дня непрерывно созидает. Вечером он бдителен. Опасность. Но хулы не будет». Волна творческого акта достигает высшей точки. Однако эти три первые линии выражают внутренний мир личности. Переход вовне к внешней самореализации ведет к некоторому кризису. Поэтому необходима бдительность к концу этого периода.
Четвертая черта «Точно прыжок в бездне. Хулы не будет». Активная творческая деятельность полностью переходит вовне, почва словно уходит вовне. Но предварительная подготовка делает возможным благоприятный исход дела.
Пятая черта «Летящий дракон находится в небе. Благоприятна встреча с великим человеком». С пятой позиции творческий процесс проявляется вовне свой полной силе. Имея в себе достаточную мощь, не нуждается ни в какой поддержке. Летящий дракон с высоты может заметить великого человека, где бы тот не находился. Он теперь и сам является великим человеком.
Шестая черта. «Возгордившийся дракон. Будет раскаяние». Здесь заканчивается творческий процесс, дальнейшая активность ведет к ненужному переразвитию.Тот кто захочет и дальше «творить» только проявляет излишнюю гордость.

Процесс творчества выражен шестью сильными световыми чертами. Эта деятельность находится в гармоническом отношении ко всему мировому свершению если человек управляет благотворными силами света, выраженных в образе драконов.

При действии сильных черт смотри,
чтобы все драконы не главенствовали.
Тогда будет счастье.

Гексаграмма № 2. Кунь. Исполнение является необходимым дополнением первой и свидетельствует о том, что самое напряженное творчество не может реализоваться, если нет податливой и пластичной среды, в которой оно будет осуществляться. Эта среда, как самоотрешенная сила, метафорически выражается в образе кобылицы, способна исполнить то, что является творческим замыслом.
Творчество - это Небо, Свет, Совершенный человек, а Исполнение это Земля, Тьма и Благородный человек, слушающий указания Совершенного человека.
И здесь каждая черта выступает как стадия и этап исполнения творческого процесса.
Первая черта –это предвкушение и предвидение действия. Оно еще не заметно, но уже начало действовать. Здесь главное –предвидение.
Вторая черта говорится о том, что если войдешь в гармонию с обстоятельствами, то все сложится благоприятно само собой. Так, Земля, чтобы выполнять волю Неба, должна приноровиться к нему. А так как согласно символике Небу присвоена форма круга, а Земле квадрата, Земля в силу своей громадности достигает формы, в которой отсутствуют углы, то есть превращается в круг. «У великого квадрата нет же углов», - будет отмечено позже в Гл.41 «Дао дэ дзина».
И третья черта говорит о наступлении кризиса. Во время него невозможна свободная деятельность. Здесь время не благоприятствует ему. Поэтому он должен затаить свой блеск.
И четвертая черта говорит о важности активного выжидания. В этой черте Исполнение, закладывается фундаментальный даосский принцип не-деяния. Человек может обладать многим, но здесь лучше ему спрятать то, что у него есть: завязать мешок.
Только пятая черта, выражающая внешнее символизирует все же возможность проявления вовне. Благоприятность этой позиции дает возможность говорить о изначальном счастье.
Вторая и пятая черты, выражают одно из самых важных качеств: уравновешенность, понимаемую как умение без крайностей всегда быть на должном месте.
Шестая черта выражает ситуацию, когда Сила Тьмы, будучи переразвита, вступает в борьбу с силой Света. Здесь, на крайней позиции, окраине борются Свет и Тьма, Небо и Земля, которым присущи синий и желтый цвета.
Чтобы избежать такой битвы при действии сил Тьмы слабых черт — надо следовать афоризму второй гексаграммы: При действии слабых черт
благоприятна вечная стойкость.

Таким образом, не только каждая гексаграмма отличается внутренней динамичностью, а черты представляют собой этапы развития событий, но и все 64 гексаграммы внутренне связаны, и представляют собой переход от ситуации к ситуации, раскрывают динамику бытия и развертывание единства космического и человеческого творчества.

 Так, с Гексаграммы № 3. Чжунь. Начальная трудность начинается повествование о взаимодействии Света и Тьмы. Она состоит из символов Воды: Облака — наверху или вовне, и Молнии, Грома —внизу или внутри. Верхний символ обозначает погружение черты Света в среду черт Тьмы. Нижний символ обозначает пробивающееся изнутри движение, возбуждение, которое, стимулирует растения к росту.
В трактате "Сюй гуа чжуань" ("Традиция о последовательности гексаграмм"), который включен в философскую часть «И цзин» - «Десять крыльев», говорится:

"Есть Небо и Земля, и лишь после этого рождаются все вещи. То, что заполняет все пространство между небом и землею, – это только все вещи. Поэтому после символов Неба и Земли помещен символ Чжуань ("Начальная трудность"). Он значит и наполнение, и первое мгновение бытия вещи. Как только рождается что-нибудь, оно безусловно недоразвито. Поэтому символ "Начальная трудность" преемствуется символом "Недоразвитость". Недоразвитость – это юность, это молодость данной вещи

Вся книга и ее 64 триграммы пронизаны творчеством.
И в гексаграмме №4 Мэн. Недоразвитость, заложен потенциал развития и творчества. С одной стороны она указывает на закономерность юношеской недоразвитости и счастливое обладание детской податливой душой, с, другой, она указывает на возможность развития, просвещения, нового познания и накопления опыта. «Ударь по недоразвитости. Не благоприятно быть разбойником, благоприятно совладать с разбойником».
Все тело, цепь, ткань и поток гексаграмм, логично следующих друг за другом, наполнены мудрейшими советами, вдохновляющими притчами, методами и приемами творчества, часто не совпадающими с западными представлениями о активной деятельности.
Так, уже в гексаграмме №5 Сюй. Необходимость ждать, говорится о необходимости стойкости, выдержки, чуткому следованию обстоятельствам. Если всходы, растут медленно, не надо их тянуть и «помогать всходам расти».
Однако, это «не пассивное ожидание благоприятных обстоятельств, а, наоборот, самая активная подготовительная деятельность: нижняя триграмма – это "творчество"». Нижние три сплошные, сильные и светлые черты, выражающие внутреннее, призывают активно создавать причины будущих событий, а затем «со всей полнотой внутренних сил творчества, мужества и ясности» броситься в водную пучину, что бы преодолеть великую реку.

Как уже было сказано, две первые гексаграммы №1 Цянь, Творчество и № 2. Кунь. «Исполнение», переходящие в №3 Чжунь. Начальная трудность, являются определяющими в движении всех 64 гексаграмм, поэтому для достижения гармонии пути, можно раскрыть творческое содержание противоположного полюса континуума – двух заключающих гексаграмм № 63. Цзи-цзи. Уже конец и № 64. Вэй-цзи. Еще не конец! и предшествующей им № 62 Сяо Го Переразвитие малого.

Итак, для совершения правильных действий и правильного развития, необходимо знать предел действия и осознавать свои возможности. Любое переразвитие ведет к нарушению гармонии. «Гармоничность самого образа гексаграммы, его симметрия, по мнению Оу-и, должна указывать на гармоничность действий человека, на его далекость от обеих крайностей».
Не следует подыматься.
Следует опускаться.
Тогда будет великое счастье.
При толковании 4 черты говорится: Безостановочность движения может быть пережита как нечто ужасное.
Необходимы запреты.
Не действуй.
Вечная стойкость.
Слабая 6 черта трактуется так: «Малая ошибка в случае ее переразвития становится уже крупной ошибкой».

Гексаграмма № 63. Цзи-цзи. Уже конец, символизирует гармоничное заавершение процесса творчества и создания индивидуальности. Здесь все сплошные сильные черты гармонически находятся на нечетных позициях, а слабые гармонически на нечетных. Все уже достигнуто. . Стойкость и устойчивость благоприятствуют самому процессу.
Но именно здесь вступает в силу новый закон «Книги Перемен» состоящий в том, что все имеет тенденцию превратиться в свою противоположность.
Процесс, начавшийся от первого импульса творчества достигает полной гармонии и счастья и именно это счастье приводит также к необходимости полной и кардинальной смены обстоятельств, и вызывает движение к хаосу, который помогает развернуть новый цикл, начинающийся с творчества.
Любая ситуация должна быть пройдена, переправа завершена, любая остановка означает гибель.
Затормозишь колеса — подмочишь хвост.
Хулы не будет.
В то же время не на надо гнаться за непроявленностью, будущее должно быть предоставлено будущему.
Необходимо иметь в виду, что никакое достижение не остается навеки в руках достигнувшего. Предвидение хаоса и приближение его чувствуется в каждой вещи. «Не пышность и роскошь жертв, а правдивость, не внешняя полнота, а внутренние силы — вот что может привести его к устойчивости во время стихийного хаоса, в который он неизбежно попадет».
Шестая черта символизирует переход к хаосу в начале процесса было счастье, в конце его —хаос, который накрывает человека. «человек должен выйти из своего гармонического развития и, сознательно нарушив эту гармонию, двинуться в хаос, ибо в хаосе он находит свободу для своего творчества».

Завершающая гексаграмма № 64. Вэй-цзи. Еще не конец!, возвещает приход хаоса, который рассматривается как как среда, в которой может быть создано нечто совершенно новое, как бесконечность, как возможность бесконечного творчества. Самое важное здесь — это наличие полноты и даже переизбытка сил. Человек в этом случае, может надеяться только на самого себя, так как в хаосе не на что и не на кого положиться.
Затормози колеса.
Стойкость — к счастью.
Третья черта возвещает необходимость выхода вовне, необходимость предпринять новый цикл творчества.
Четвертая черта говорит о выходе в внешний мир, в котором необходима стойкость, которая свидетельствует о полноте сил. Эта стойкость имеет перед собой не спокойную среду, а возбужденный хаос.
Стойкость — к счастью.
Раскаяние исчезнет.
Пятая черта представляет этап, на котором стойкость является центральной чертой человека, которая сообщает ему благородство. И это благородство, как из некоего центра, может излучаться во все окружение, облагораживая его. «Так, здесь, в пределах мрака и хаоса, внутренняя правда сияет, озаряя все вокруг, и в этом указывается возможность дальнейшего проявления света, т.е. творчества»
Здесь задается исходная точка для нового цикла, начинающегося опять в первой гексаграмме творчества.
Стойкость — к счастью.
Не будет раскаяния.
Если с блеском благородного человека будет правда, то будет и счастье.

Шестая черта, сообщает о том если человек вовремя не успел приступить к творчеству, то остается лишь умиротворение старости и перед ним, как, остается возможность лишь найти удовлетворение в спокойном пире.
Мировой цикл завершен и его итогом является создание мощного творческого центра, характеризующегося полной и перизбытком сил, центра который с необходимостью задает новый творческий импульс к разворачиванию совершенно нового цикла мироздания, описываемого узорами 64 гексаграмм.

Каждый афоризм, толкование гексаграммы и ее отдельной черты, данные в метафорической форме, предоставляют для творческого, стремящегося к совершенству миров и обстоятельств человека, неисчерпаемую сокровищницу мудрых советов, неожиданных подсказок, укрепляющих и мотивирующих мыслей.
Она не только учит строить свою жизнь в гармонии с непрерывными трансформациями, кризисами и свершениями динамично меняющихся миров, выходить за пределы своей атомарности и сковывающей актуальности, но и подключаться к высшему измерению, к новой неисчерпаемой реальности, в которой правит свобода, случай и невидимые возможности.
Так, мысленно формулируя свой вопрос, проблему, цель и подбрасывая 6 раз три монеты, он вычерчивает уникальный узор, свою гексаграмму, толкование которой может привести к новому видению актуального вызова и определению своего идеального пути.